Водопроницаемое жилье

Жилой фонд у нас стареет и ветшает стремительно. Чуть свернешь с центральных магистралей, зайдешь во дворы шлакоблочных «старостроек» и убедишься: «Да, Ржеву — 790 лет. Никак не меньше».

Казалось бы, новые времена, новые формы собственности и правления, новые тарифы… А кровли старые. Стропила изготовлены из деревьев, уцелевших после литовского разорения и пожара.

Визит на улицу Чернышевского, дом 20, мы совершили после в буквальном смысле слезной просьбы жительницы квартиры №6 Л. Сочневой посетить ее водопроницаемое жилище.

«Район Ральфа не предлагать», — красноречивое исключение желающих купить или обменять жилье в Ржеве. Двухэтажки на улице Чернышевского построены в конце сороковых годов. «Летописец» свидетельствует: «Коллектив льночесальной фабрики в своем поселке выстроил прекрасный клуб, столовую, баню, среднюю школу, ясли, два детсада, отличную библиотеку, отделение поликлиники, магазины, добротные дома для жилья».

Людям, которые жили в землянках, эти дома действительно казались дворцами, и они радовались коммуналкам не меньше, чем сегодняшний магнат особняку на Ривьере.

Как-то принято смотреть на ту, шестидесятилетней давности, инфраструктуру со снисходительной ухмылкой. А о благосостоянии населения того времени говорить вообще не принято. Не было его вовсе.

Итак, заглянем в квартиру №6.

— А где ж у вас мебель? — спрашиваю у хозяйки.

— К соседке пришлось перенести. В этой комнате нет ни одного квадратного метра, который бы не промок, — говорит Л. Сочнева.

— И давно течет?

— С 1993-го года… Запомнила, потому что именно в этот год я обращалась в суд, и судья при мне звонила директору фабрики. Обещали все сделать. Не сделали.

— А потом, когда дом стал муниципальной собственностью, что, собственно, изменилось?

— Да ничего, — говорит Людмила Петровна и показывает жэковские справки с лаконичной строчкой: «Средств для ремонта кровли нет».

Соседка с первого этажа говорит: «И у меня все промокло, валится, отслаивается. Пол просел, щели пластилином замазываю. Внукам не разрешаю находиться в этой комнате, боюсь, потолок рухнет. Частники рамы опасаются делать…»

А послушаешь начальственные доклады, почитаешь «пресные» отчеты — вроде ничего страшного. Есть, конечно, отдельные недостатки, но в общем и целом — вполне удовлетворительно.

Никто зимой в своей квартире не замерз. В смысле — насмерть. Зябли отдельные граждане в отдельных квартирах, подъездах, домах. Но в общем и целом…

Насчет крыш и кровель — жуткий износ и катастрофический недостаток денежных средств. Но первоочередные объекты в бюджет занесены, что-то возьмем из резервного фонда. Словом, не волнуйтесь, покроем всех.

Первоочередные — это те дома, что составляют лицо города. Трущобы на Чернышевского — самый зад его. Помойки, выгребные ямы чистятся два раза в год; сараи угрожающе приняли форму расхристанного ромба.

Электропроводка в доме №20 часто замыкает, электрики чинить отказываются — опасно. Не в лучшем состоянии и печки. Интересно, что бы сказали пожарные? А впрочем, дом промок так, что вряд ли загорится.

На чердаке у Людмилы Петровны стоит несколько бочек. И хотя ходить по чердаку — дело рискованное, мужественная женщина систематически следит за наполняемостью емкостей. Как только бочки переполняются, воду она выливает в чердачное окно.

Не один десяток лет женщины отработали на фабрике, стояли в очереди на получение благоустроенного жилья. Одна из них должна была первой получить квартиру в построенном доме, да грянули реформы. Купить жилье оказалось не по карману, газ провести — тоже нет денег. Муж инвалид. Пролито слез — никаких бочек не хватит…

И на что надеяться, чего ждать? Ипотека, похоже, такая же химера, как горбачевские обещания благоустроенного жилья каждой советской семье.

Показывали недавно по «ящику» американских бомжей. Нашим журналистам мало своих, так они их за океаном выискивают. Говорит бомж нашему телевизионщику: «Сменить на капитализм тот строй, который у вас был — все равно, что заменить расстрел повешением».

Наш президент отчитывал одного сибирского губернатора. «Наведите вы, — говорит, — порядок в городе, коммуналку отремонтируйте — не так уж много на это денег надо». Губернатор пообещал. То есть не просто пообещал, а доложил: «Сделаем обязательно, Владимир Владимирович!» И про дефицит в бюджете не заикнулся, и про износ — ни слова, и о нехватке денег на кровли и стропила — молчок.