Вход

Мисс Ларк и ее Эдуард. Отрывок из повести П. Тревис " Мери Поппинс" (перевод Б. Заходера)

И Эдуард, кивнув головой, понесся галопом дальше

И Эдуард, кивнув головой, понесся галопом дальше. От удивления глаза у Джейн и Майкла были круглые, как блюдечки.
— Что он говорил? — спросили ребята хором.
— Да просто так, разные пустяки… — ответила Мэри Поппинс и сжала губы так плотно, словно твердо решила не выпустить изо рта больше ни одного слова. Слышно было только, как Джон и Барбара ворковали в коляске.
— Нет, не пустяки! — выпалил Майкл.
— Не просто так! — поддержала Джейн.
— Ну конечно, вы лучше знаете! Как всегда! — презрительно сказала Мэри Поппинс.
— Он, наверно, спрашивал вас, где кто-то живет, — начал Майкл.
— Что ж, если ты сам знаешь, зачем приставать ко мне с вопросами? — фыркнула Мэри Поппинс. — Я не энциклопедия!
— Майкл, — шепнула Джейн, — она нам ничего не скажет, если ты будешь так разговаривать. Пожалуйста, Мэри Поппинс, скажите нам, что Эдуард вам говорил, пожалуйста!
— Спроси вот у него! Он знает — мистер Всезнайка! — сказала Мэри Поппинс, сердито кивнув в сторону Майкла.
— Ой, нет, я не знаю! Честное слово, не знаю! Скажите!
— Половина четвертого. Пора пить чай, — сказала Мэри Поппинс.
Она круто развернула коляску и покатила ее домой, сжав губы еще крепче, словно заперла рот на замок. И всю дорогу она не проронила ни слова.
Джейн с Майклом немного отстали.
— Это ты виноват, — сказала Джейн. — Теперь мы никогда ничего не узнаем!
— Ну и ладно, — сказал Майкл и изо всех сил разогнал свой самокат. — Я и не хочу знать!
Но он, конечно, ужасно хотел знать. И случилось так, что и он, и Джейн, и все остальные все узнали еще до чая.
Они были уже напротив своего дома и собирались перейти улицу, как вдруг услышали громкие крики в соседнем доме и увидели удивительную картину. Обе горничные мисс Ларк носились как безумные по саду, то заглядывая под кусты, то на верхушки деревьев, как будто они разыскивали потерянное сокровище. Там же был и Робертсон Эй из Дома Номер Семнадцать, с деловым видом разметавший гравий на дорожке сада мисс Ларк, словно он надеялся найти пропажу под камушком. Сама мисс Ларк бегала по саду, ломая руки и крича:
— Эдуард! Эдуард! О боже, он пропал! Мой дорогой мальчик пропал! Надо послать за полицией! Я поеду к премьер-министру! Эдуард пропал! О боже! О боже!
— Бедная мисс Ларк! — воскликнула Джейн и кинулась через дорогу. Ей было все-таки очень жалко мисс Ларк.
Но утешение принес — и очень быстро — не кто иной, как Майкл. Как раз подходя к своей калитке, он оглянулся и вдруг что-то увидел в конце переулка.
— Эй, вон Эдуард, мисс Ларк! Посмотрите, вон там — на углу возле дома Адмирала Бума! — закричал Майкл.
— Где, где он? Покажи мне! — задыхающимся голосом молила мисс Ларк. Наконец она поняла, куда он показывает, и впилась туда глазами.
И там действительно был Эдуард. Он шел не спеша, с невозмутимым видом, словно ему все трын-трава, а рядом с ним семенил огромный пес, казавшийся наполовину эрделем, наполовину легавой (причем обе половины были, как ты помнишь, худшие)…
— О боже, какое счастье! — возопила мисс Ларк, громко вздыхая. — Какой камень свалился с моей души!
Мэри Поппинс и ребята приостановились у калитки; мисс Ларк и обе ее горничные перевесились через забор; Робертсон Эй, отдыхая от трудов праведных, оперся на щетку, и все в молчании созерцали возвращение Эдуарда.
А Эдуард и его друг важно шествовали по направлению к дому, небрежно повиливая хвостами и насторожив уши, и по выражению глаз Эдуарда вы могли понять: какие бы у него намерения ни были — это были серьезные намерения.
— Боже! Эта ужасная собака! — пролепетала мисс Ларк, разглядев спутника Эдуарда. — Пшел! Пшла! Марш отсюда! — закричала она.
Но пес вместо ответа просто-напросто уселся на тротуар, почесал правой ногой левое ухо и зевнул.
— Пшел! Вон! Пшел, говорят тебе! — сердито замахала на него руками мисс Ларк. — А ты, Эдуард, — продолжала она, — иди домой сию минуту! Как ты мог так уйти — совершенно один и без пальто! Я тобой очень недовольна!
Эдуард лениво тявкнул, но не двинулся с места.
— Что это значит, Эд? Иди немедленно домой! — настаивала мисс Ларк.
Эдуард опять тявкнул.
— Он говорит, — вмешалась Мэри Поппинс, — что не собирается возвращаться домой.
Мисс Ларк обернулась и смерила Мэри Поппинс надменным взглядом:
— Откуда вы знаете, что говорит моя собака, позвольте спросить? Конечно, он сейчас же пойдет домой!
Однако Эдуард только энергично затряс головой и что-то проворчал.
— Он не пойдет, — сказала Мэри Поппинс. — Не пойдет без своего друга.
— Какие глупости! — сердито сказала мисс Ларк. — Он совсем не это говорит! Неужели я впущу эту безобразную дворнягу в свой сад!
Эдуард пролаял три или четыре раза.
— Он говорит, что так решил, — сказала Мэри Поппинс. — И более того — он уйдет и будет жить со своим другом, если его другу не позволят жить здесь с ним.
— Эдуард, как ты можешь так говорить, после всего, что я для тебя сделала! — Мисс Ларк чуть не плакала.
Эдуард тявкнул и отвернулся. Большой пес встал.
— О боже, он уходит! Я вижу, он хочет уйти! — рыдала мисс Ларк.
Она минутку поплакала в платочек, потом высморкалась и сказала:
— Что ж, хорошо, Эдуард! Я сдаюсь. Пусть эта… эта дворняжка останется у нас. Но с одним условием — она будет спать в угольном погребе.
— Он заявляет, мэм, что это невозможно. Его друг тоже должен спать на шелковой подушке в вашей комнате, как и он. Иначе он будет спать в погребе со своим другом, — сказала Мэри Поппинс.
— Эдуард, как тебе не совестно! — простонала мисс Ларк. — Я никогда на это не соглашусь!
Эдуард ясно дал понять, что он собирается уходить. То же сделал и большой пес.
— О боже, он покидает меня! — взвизгнула мисс Ларк. — Эд, Эд, я согласна! Пусть будет так, как ты хочешь. Он будет спать в моей комнате, хорошо! Но моя жизнь теперь навсегда разбита, навсегда! Такая ужасная дворняжка!
Она вытерла свои мокрые глаза и продолжала:
— Я никак этого от тебя не ожидала, Эдуард. Больше я ничего не скажу! Пусть все, что я думаю, останется у меня в груди. А это… м-м-м… животное я буду звать Шариком, или Бобиком, или…
Тут большой пес взглянул на мисс Ларк с величайшим презрением, а Эдуард громко залаял.
— Они говорят, вы должны звать его Варфоломеем и никак иначе, — сказала Мэри Поппинс. — Его имя — Варфоломей!
— Варфоломей! Что за имя! Этого еще не хватало! — в отчаянии пролепетала мисс Ларк. — Что он еще говорит?
Эдуард опять залаял.
— Он говорит, что вернется только при условии, что вы никогда не будете его заставлять носить пальто и не станете посылать к парикмахеру. Это его последнее слово! — сказала Мэри Поппинс.
Наступило молчание.
— Что ж, очень хорошо, — сказала мисс Ларк наконец. — Но я тебя предупреждаю, Эдуард: если ты простудишься и умрешь, пеняй на себя!
С этими словами она повернулась и величественно зашагала в дом, по дороге глотая слезы и шмыгая носом.
Эдуард наклонил голову к Варфоломею, словно говоря: «Пошли!»
И обе собаки бок о бок не спеша проследовали по садовой дорожке, подняв хвосты, как флаги, и вошли в дом следом за мисс Ларк.
— Да, как видишь, он оказался не таким уж ничтожеством, — сказала Джейн, когда ребята поднимались в детскую.
— Нет! — согласился Майкл. — Но как ты думаешь, откуда Мэри Поппинс это знала?
— Не знаю, — сказала Джейн. — А она нам никогда-никогда не скажет. Никогда…•