Вход

40 лет фильму «Служебный роман»

26 октября 1977 года состоялась премьера лирической комедии «Служебный роман».

26 октября 1977 года состоялась премьера лирической комедии «Служебный роман». Эта лента стала лидером проката-1978, собрав 58 миллионов зрителей. Начались же съемки 5 сентября 1976-го. 20 сентября в Москве выпал снег, и съемочная группа оперативно отсняла зимние кадры на улицах столицы. Именно тогда у режиссера Э. Рязанова родились первые четверостишия стихотворения «У природы нет плохой погоды». Он, правда, поначалу выдал его за произведение англичанина Уильяма Блейка. И это выглядело правдоподобно, поскольку в фильме звучат две песни на стихи шотландского поэта Роберта Бернса в переводе С. Маршака: «В моей душе покоя нет» и «Финал». Текст Рязанова был многократно спародирован. Я, например, запомнил: «Слякоть, грязь, поломанные ноги надо благодарно принимать». Но вот за что всегда буду благодарен режиссеру — он включил в ленту песни на стихи Н. Заболоцкого: «Обрываются речи влюбленных» и «Облетают последние маки». Это действительно шедевры поэзии.
В 1978-м мне было 18 лет, я был студентом-первокурсником. Не помню ажиотажа вокруг «Служебного романа». Посмотрел фильм позже, уже отслужив в армии. И мне он не то что не понравился, показался заметно слабее других лирических лент Э. Рязанова, «Иронии судьбы» и «Вокзала для двоих». «Ирония», основанная на фантастической истории, выглядит, на мой взгляд, более жизненно и достоверно. В «Служебном романе» все как-то за уши притянуто, начиная с непонятного статистического управления и бесполого Новосельцева (как он умудрился завести двоих детей?) до странных взаимоотношений героев Немоляевой и Басилашвили. Пожалуй, единственный живой, не искусственный и не ходульный, персонаж — секретарша Калугиной в исполнении Л. Ахеджаковой. Но вот поди ж ты, попал фильм в яблочко, затронул струны в сердце среднестатистического зрителя. Чему, безусловно, способствовала музыка А. Петрова, создающая лирическое настроение, поэзия Е. Евтушенко и Б. Ахмадуллиной. Интересно, что стих «О, мой застенчивый герой» на момент съемок не был напечатан. Любители поэзии переписывали его от руки на слух.
Пьеса «Сослуживцы» Э. Брагинского и Э. Рязанова, ставшая основой для фильма, была написана в 1971 году и поставлена чуть ли не во всех театрах СССР. Интернет называет удивительную цифру — 134. Не знаю, ставил ли «Сослуживцев» Вышневолоцкий театр, но «Иронию судьбы» я точно смотрел в начале 1970-х в ржевском летнем театре во время летних гастролей волочан (написана комедия была в 1969-м). Актеров для съемок Рязанов определил заранее. Он точно знал, что в главных ролях будут А. Мягков, А. Фрейндлих, О. Басилашвили, С. Немоляева, Л. Ахеджакова (очень уж приглянулась режиссеру Лия в эпизодической роли учительницы в «Иронии»). Мягков работал в московском театре «Современник», с ним проблем не было. Ведущего актера ленинградского БДТ Олега Басилашвили со скрипом, но отпустили. А вот с А. Фрейндлих возникли проблемы. 42-летняя Алиса Бруновна (Мягков, кстати, на три года младше) была репертуарообразующей в ленинградском театре имени Ленсовета. Я, например, видел ее на сцене вместе с М. Боярским в 1979-м в спектакле «Интервью в Буэнос-Айресе». В нем Михаил и Алиса исполняют по шесть песен. Главный режиссер театра и муж Фрейндлих И. Владимиров не хотел отпускать Алису Бруновну, Однако Рязанов все же его уговорил. Полгода, пока снимался фильм, Фрейндлих спала в поездах. Ее график выглядел так: спектакль в городе на Неве, ночной поезд в столицу, съемки в «Служебном романе», поезд в Ленинград, репетиция в театре, вечерний спектакль, поезд в Москву… Впрочем, эта трудовая самоотверженность была вознаграждена. Алиса Фрейндлих и Андрей Мягков по итогам 1978 года были признаны лучшими актерами. А в 1979-и лента получила Государственную премию имени братьев Васильевых.
Одной их неудач картины считаю исполнение песен Мягковым. Он обиделся, что в «Иронии судьбы» за него пел С. Никитин. И режиссер пошел навстречу актеру. Лучше бы этого не делал. Одной из трудностей стало создание образов Новосельцева и Калугиной. Одного требовалось превратить в безынициативного недотепу, другую в мымру. Долго подбирали для Фрейндлих реквизит: бесформенные платья и пиджаки на размер больше, уродливые туфли. Все равно чего-то не хватало. Когда оператор В. Нахабцев принес из дома очки своего отца, образ наконец-то приобрел завершение.
Герой Басилашвили должен был водить «Волгу», но у актера не было шоферских навыков. Пригласили инстуктора, однако и он не помог. Во время съемок Олег Валерианович въехал в газетный киоск. И еще деталь. Во время съемок актеры много импровизировали. Например, ужин героев в квартире Людмилы Прокофьевны — сплошная импровизация Мягкова и Фрейндлих. Поэтому киноматериала было отснято на три серии. Пришлось резать. В том числе была практически полностью удалена сюжетная линия взаимоотношений секретарши Верочки с супругом (его играл А. Фатюшин). Остались только телефонные разговоры. Так вот мужской голос в трубке принадлежит О. Басилашвили.
Олег Валерианович, А. Фрейндлих, Л. Ахеджакова и 40 лет спустя продолжают пребывать в прекрасной творческой форме, задействованы в спектаклях. Ахеджакова, например, недавно приезжала в Тверь. В декабре 2016-го она вместе с М. Жигаловым представляла на сцене ТАДТ спектакль «Персидская сирень». На который мне, увы, попасть не удалось по причине отсутствия билетов.


 

Андрей Симонов

Главный редактор газеты, член Союза журналистов России