Наказание

В эти годы начались полеты в космос, первых космонавтов мы знали наизусть. Ракеты, сделанные из алюминиевой фольги, набивались кусочками кинопленки, целлулоидных игрушек и артиллерийского пороха. Залежи этого пороха, чуть прикрытого землей, мы откапывали рядом с железной дорогой. Во время войны здесь был пущен под откос эшелон с боеприпасами. Порох был нескольких видов, похож на рожки и макароны. Некоторые наши ракеты взлетали, а некоторые лопались прямо на земле. Мой школьный друг Витька однажды предложил набить порохом металлическую трубу. Один ее конец расплющили молотком полностью, в другом оставили небольшое отверстие. Через него мы и набили трубу. Метровая труба оказалась тяжелой, и мы решили, что ракета из нее не взлетит. Поэтому прибили трубу к доске, которой придали форму катера, заострив переднюю часть топором. Решили попробовать, как поплывет наш катер на реактивной тяге. 

Испытание проводилось на пруду, расположенном на краю поселка. На этом пруду мы летом купались, а зимой играли в хоккей. Спустив катер на воду подальше от купающихся, подожгли торчавший из сопла кусочек пороха. Вырвалась струя пламени, и катер сорвался с места. Мы с Витькой, вскинув руки вверх, завопили: «Ура!». В этот момент громыхнул такой взрыв, что мы, оглушенные, упали на берегу. Из воды с воплями выскочили купающиеся. Наш катер исчез. Ни трубы, ни даже обломков доски не было видно, как мы их ни искали.

В этот момент к пруду прибежала моя мать. Кто-то из сестренок сбегал домой и сказал ей, что я взорвался. Мать, увидев меня живым, крикнула: «А ну-ка, бегом домой». 

Бежать, как нашкодившему пацаненку, мне было стыдно. Около пруда собралось много молодежи, среди них и мои одноклассницы. Я с независимым видом, засунув руки в карманы, неспешно двинулся в сторону дома. И вдруг изогнулся от боли. Мать огрела меня вдоль спины палкой, выдернутой из тына, так, что та переломилась пополам. Увидев, что она выдергивает из забора следующую палку, я, позабыв про все на свете, рванул бегом домой. Нас было шестеро братьев и сестер, родители никогда не били, хватало слов внушения. Поэтому такое наказание для меня было неожиданным. Мать вошла следом за мной в дом и заплакала. 

«Паразит, у меня чуть сердце от страха не оборвалось, пока бежала к пруду. Ведь я думала, что мне придется собирать куски твоего тела». Я начал было оправдываться, но она, успокоившись, другим тоном заявила: «В кино сегодня не пойдешь». Большего наказания в то время придумать было нельзя. Телевизоров не было, а кинофильмы в нашем клубе показывали раз в неделю. Киномеханик дядя Женя подъезжал к клубу зимой на санях, летом на телеге, запряженной лошадью. Мы, ребятишки, помогали ему разгружать аппаратуру, носили банки с пленками, крутили ручку механизма для перемотки пленки. Наверное, неделя запрета на пользование компьютером сейчас для подростков меньшее наказание. Все-таки остаются телевизор, мобильный телефон. После ужина я, расстроенный, завалился спать. Услышав, как одеваются, собираясь в клуб, сестры и брат, от огорчения накрыл голову подушкой. 

Наконец все ушли, в доме наступила тишина. От обиды я чуть не разревелся, но неожиданно подошла мать. «Что развалился? Все в кино ушли, догоняй их». Упрашивать себя я не заставил.