Террор большой, но тихий: Россия «забыла» про тридцать седьмой год

Ни президент, ни премьер не произнесли ни слова по поводу того, что произошло с нашей нацией 80 лет назад. Мы стараемся помнить только хорошее. А плохое забываем, отворачиваемся, прячем, чтоб не лезло в глаза.

Вот и 30 июля спрятали — дату, имеющую колоссальное значение для нашей страны, 80-летие Большого террора.
30 июля 1937 года был подписан приказ НКВД №00447. По этому указу на тот свет отправились почти 700 тысяч человек. Не чужих. Своих. Рожденных в России, живших здесь, работавших и любивших ее. Советская власть расстреляла их как вражеские элементы. Потому что они любили страну не так, как хотела власть.
Большинство, впрочем, любили как надо. Но был план, установленный приказом №00447. И органы должны были этот план выполнять.
В Грузии приказ предписывал расстрелять 2000 человек, например. А 3000 — посадить на 10 лет. В Ленинградской области 4000 — расстрелять, 1000 — посадить. В Московской области 5000 — расстрелять, 30 000 — посадить. В Азово-Черноморском крае 5000 — расстрелять, 8000 — посадить. В Западно-Сибирском крае 5000 — расстрелять, 12 000 — посадить. В лагерях НКВД, где и так уже все сидели, планом было утверждено число к расстрелу 10 000 человек. Без суда, без следствия, без доказательств. Без ничего.
Большой террор — жутчайшая веха в истории нашей страны. Сталин сотворил нечто настолько противоестественное, что даже сложно это сформулировать человеческом языком. Нельзя не вспомнить об этом сейчас, когда минуло 80 лет. Но мы не вспомнили.
Ни президент, ни премьер, ни парламентарии не произнесли ни слова по поводу того, что произошло с нашей нацией 80 лет назад.
Не помянули. Не подошли к Соловецкому камню. Не съездили на Бутовский полигон. Не сказали вслух: это было. Да, никому не хочется вспоминать, не хочется верить, потому что такое людоедское прошлое нас не красит. Но ничего не поделаешь, это было, и это было неправильно, и мы будем повторять, что это было неправильно, до тех пор, пока каждому россиянину от мала до велика не втемяшится накрепко в голову: а) это было, б) это было неправильно, в) это путь, которым нельзя идти никогда.
Страшные документы о Большом терроре хранятся в Российском государственном архиве политической истории на Большой Дмитровке, в соседнем здании с Генеральной прокуратурой. Сейчас они в закрытых хранилищах, но что-то из этих документов было опубликовано в перестроечные времена и иногда перепечатывается. В частности, шифровки Сталину из регионов. Из Омска, например: «По операции контрреволюционного кулацкого элемента утвержденных НКВД к расстрелу 10 тыс., осуждение 4500 заканчивается, приговорено к расстрелу 9623, осуждено 4932. Прошу дополнительно утвердить к расстрелу 1000, к осуждению 1500». Руководителям омских органов НКВД было мало расстрелять установленных приказом 10 000 соотечественников. Они просили повысить план. Хотя бы на тысячу. В голове не укладывается, как такое могло быть! Как люди могли делать такое? Но они делали. Это было с нашим народом. С нашими прабабушками и прадедушками. Никуда не денешься.
«Документы о Большом терроре фальсифицированы!», «В перестройку погибло еще больше народа, чем в 37-м!», «Сталин выиграл войну, это для истории важнее, чем репрессии!». Излюбленные аргументы людей, которые не желают признать правду. Их очень много. Они любят Сталина. Как они сейчас себя поведут, если сказать им, что надо расстреливать тех, кто любит Родину не так, как они? Откажутся и возмутятся? Или будут просить повысить план по расстрелу на тысячу?
По ощущениям, да, будут просить повысить план. Потому что градус ненависти к инакомыслящим в обществе сейчас высок, а бытовая агрессия просто зашкаливает.
Но точно сказать нельзя. Верифицированного ответа нет. Соцопросов не проводилось.
Потому что жуткая тема. Не надо. Там ад. Накроем крышкой и не будем заглядывать.
Даже на 80-летие — не будем. •