Вход

Невезучий Александр Бек

Когда М. Горбачев провозгласил начало эпохи перестройки и гласности, один за другим в печати стали появляться произведения, ранее запрещенные по цензурным соображениям

Андрей Симонов

Когда М. Горбачев провозгласил начало эпохи перестройки и гласности, один за другим в печати стали появляться произведения, ранее запрещенные по цензурным соображениям. Среди них «Собачье сердце» М. Булгакова, «Жизнь и судьба» В. Гроссмана, «Доктор Живаго» Б. Пастернака, «Белые одежды» М. Дудинцева, «Дети Арбата» А. Рыбакова, «Москва — Петушки» В. Ерофеева. Было в этом списке и «Новое назначение» А. Бека. Только поэтому я заинтересовался романом, увидев его в свободном обмене в центральной библиотеке. Решил открыть для себя этого писателя, заодно узнать, что же там он сочинил крамольного.
Дочитав книгу в мягкой обложке до 32 страницы, с удивлением убедился, что далее следует… 65-я. При этом никаких признаков, что страницы вырваны или выпали. Нет, экземпляр вполне сохранный, словно только что отпечатан. Просто уникальный типографский брак. Потому что после 96 страницы снова начинается… 65-я. И далее уже все идет по порядку. Пришлось мне выпавший кусок читать в интернете. Заодно поинтересовался, где же так накосячили. Оказывается, роман печатался в 1988 г. в Вильнюсе, в издательстве «Вага». Тираж 90 тысяч экземпляров, цена 80 копеек. Непохоже на аккуратных литовцев.
Закрыв последнюю страницу, так и не понял, что помешало «Новому назначению» увидеть свет при жизни писателя. Бывшего министра металлургии Онисимова снимают с должности отправляют послом в Северную Европу. И что? А узнав подробности, убедился, что у Бека случилась та же неразбериха и невезуха, что у вильнюсских печатников. Александр Альфредович стал известен после выхода в 1943 году повести «Волоколамское шоссе» о панфиловцах. В годы оттепели (1960 — 1964) он создал роман на производственную тему с рабочим названием «Сшибка». 6 июля 1965-го рукопись была сдана в набор, роман должен был вскоре появиться в журнале «Новый мир», который возглавлял А. Твардовский. У главлита (советской цензуры) на тот момент претензий не было.
И угораздило же Бека дать прочитать рукопись нескольким друзьям и знакомым. В том числе прочитала роман до публикации О. Хвалебнова, вдова бывшего министра тяжелого машиностроения, а затем посла СССР в Японии И. Тевосяна. Именно она подняла бучу, усмотрев очернение покойного мужа (Иван Федорович скончался от рака в 1958 году в возрасте 56 лет и был похоронен в кремлевской стене). Не сомневаюсь, что оскорблена Ольга Александровна была не тем, как писатель обрисовал ее супруга, а своим собственным изображением (образ супруги главного героя в романе действительно вышел малопривлекательным). Интересный момент — о Хвалебновой в интернете нет никакой информации, кроме имени-отчества и дат рождения и смерти (1902 — 1982). Но в 1965-м вдова проявила недюжинную энергию, организовала несколько коллективных писем в ЦК КПСС, которые попали на стол Косыгину и Брежневу.

***
Печать романа была приостановлена, Беку предложили внести поправки, он не отказался. В частности, ввел Тевосяна в число действующих лиц, сделав его начальником Онисимова. Не помогло. Даже когда в 1967-м Бек и Хвалебнова встретились в отделе культуры ЦК КПСС, дама не сняла своих претензий. Писатель переписывал книгу, менял названия («Новое назначение» — чуть ли не четвертый или пятый вариант, в числе которых был «Солдат Сталина»). Не помогло даже содействие секретаря ЦК КПСС по идеологии П. Демичева, который выступал за публикацию произведения. В 1970-м в «Новом мире» Твардовского сменил Косолапов, которого в начале 1960-х годов сняли с должности главного редактора «Литературной газеты» за публикацию поэмы Е. Евтушенко «Бабий яр». Косолапов предпринял еще одну попытку напечатать «Новое назначение», но вновь безуспешно. В 1971-м отрывок из романа появился в выходившем в ФРГ журнале «Посев», который считался таким же рупором вражеской пропаганды, как радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа». То есть произошло примерно то же, что с «Доктором Живаго» Б. Пастернака. Александра Альфредовича не травили, как Бориса Леонидовича, но путь к читателю оказался окончательно закрыт.
2 ноября 1972 года Бек скончался от рака (как и его герой Онисимов). Только в 11 и 12 номерах журнала «Знамя» за 1986 год роман был опубликован. Неугомонная супруга Тевосяна добилась своего — при ее жизни «Новое назначение» не вышло в свет. А если бы Александр Альфредович не отнесся столь легкомысленно к рукописи и не отправил ее по рукам до публикации, его детище было бы напечатано, и потом тетенька могла сколько угодно поднимать общественность и метать молнии в Бека — все было бы напрасно.
В той же книге из обменного фонда, на последней странице, напечатано стихотворение В. Корнилова «Памяти Александра Бека».

Владимир Корнилов

Памяти Александра Бека
Помню, как хоронили
                                  Бека.
Был ноябрь, но первые
                                  числа.
Был мороз, но не было
                                  снега.
Было много второго
                               смысла.

И лежал Александр
                     Альфредыч,
Все еще не избыв печали,
И оратор был каждый
                                 сведущ,
Но, однако, они молчали

И про верстки, и про
                           рассыпки,
Что надежнее, чем отрава,
Что погиб человек
                             от сшибки,
Хоть онколог наплел:
                                    от рака.

… Ровно через седьмую
                                   века —
Десять лет и четыре
                                  года —
Наконец печатают Бека
И в театры толкают с ходу.

Вновь звезда ему засияла,
Предрекает горы успеха —
И спектакли, и сериалы...
Но не будет живого Бека.

И не ведает Бек
                           сожженный
О таком своем часе
                              звездном
И, в тоску свою
                         погруженный,
Счет ведет рассыпкам
                            и версткам.

… Я судьбу его нынче
                             вспомнил,
Я искал в ней скрытого
                                      толка,
Но единственно, что
                               я понял:
Жить в России надобно
                                    долго.•