Репман — не единственный

Берем справочник «Ржев» (составитель О. Кондратьев), где на стр. 155 читаем: «Сорин Семен Григорьевич (11.11.1921 г., Ржев), поэт. Участник Великой Отечественной войны. Закончил литературный институт имени Горького в 1951 году. Член союза писателей с 1958 года, автор многих книг стихов и прозы, переводов».

Я лично знал С. Сорина, который был одним из моих поэтических учителей. Помню, как он рассказывал, что родился и рос в Ржеве, затем переехал в Красный Холм. Говорил он и об учебе в лит­институте.

После войны Сорин жил в Москве, часто совершал творческие поездки по стране, был за рубежом. Посещал и родной Ржев, которому посвятил стихи, в частности, о Ржевской битве. Так что Владимир Репман — не единственный выпускник литературного института.

От редакции. Нам удалось найти в интернете одно из стихотворений Семена Сорина, которое и предлагаем вниманию читателей.

Цвела она, как роза, хорошея,

А я, сказать по совести, увы,

Нелепой одежонкой Москвошвея

Обезображен с ног до головы.

Росли, не избалованные бытом.

Мы, с приписным свидетельством, юнцы:

Ботинки — парусина с кожимитом,

Ковбойки да бумажные штанцы.

Ах. если бы немножечко таланта.

Но черт бы, меня серого, побрал:

Не я ведь в «Детях капитана Гранта»,

А Яшка Сёгель Роберта играл.

К тому ж еще столешниковский Венька,

Главарь великовозрастных верзил.

Он ждал ее, устойчивый, как стенка,

И на такси из школы увозил.

Как совладать с трагическим недугом,

Как повернуть фортуны колесо!

Я грудь свою украсил по заслугам

Значками ГТО и ГСО.

В угоду героическим минутам

Транжирил безотчетные часы,

Сигая раз в неделю с парашютом

С болтавшейся на тросе «колбасы».

С небес на землю рушился и между

Землей и небом, в грозной высоте,

Лелеял безнадежную надежду

Приблизиться к небесной красоте.

«Давай дружить!» — сказал, собравши силы,

А мне в лицо, развязку торопя,

(Как будто из «Руслана и Людмилы»)

В упор: «Герой, я не люблю тебя!»

Жестоко, наповал, без проволочки.

Провидеть бы тогда издалека

Тот день, когда на пятьдесят две строчки

Меня подвигнет Пушкина строка!

Отвергнутый, от ревности зверея,

Спешил срывать листки календарей:

Дурак, хотел состариться скорее,

Чтоб только ей состариться скорей.

Надеялся невинно и наивно

Донять до замечательного дня,

Когда она, как старая Наина,

Сама начнет преследовать меня.

…Настиг-таки нас  возраст стариковский,

Хоть жили розно и старели врозь.

С Галиной Александровной Орловской

Случайно повстречаться довелось.

С авоською в руке прошла устало,

Из-под платочка — седенькая прядь.

Мне горько, что она старухой стала,

А то, что я состарился, плевать