Возвращение в Воронеж

В детство билет

Я подошел к железнодорожной кассе вокзала Ржев-2 и попросил билет в детство. Вместо того, чтобы тихо ответить «билетов нет», кассир, потребовав паспорт и 2870 рублей, продала проездные документы туда и обратно. На поезда Москва — Воронеж и Воронеж — Москва. 

...Время с сентября 1969 по апрель 1970 годов было самым трудным в моей жизни. Даже восемнадцать месяцев армии получились не такими тяжкими — все-таки было 22 года. На плечи же десятилетнего пацана обрушились несчастья: болезнь матери, пьянство отчима, забота о четырехлетней сестре. У мамы заподозрили рак (к сожалению, подтвердившийся); она, учитель физики, почти весь учебный год провела в больницах — аткинской и магаданской. Отчим в ее отсутствие беспробудно пил, бросив нас с Леной на произвол судьбы. Я водил сестру в сад и забирал ее, варил на общей кухне картошку. Лучом света была соседка, 13-летняя Надя Манеева. Мы подружились, общение с Надей скрашивало этот нелегкий год. К весне 70-го родители развелись, мама, я и сестра приехали в Ржев. 18 августа мама умерла. Отчим прибыл из Атки и забрал Лену, свою родную дочь. Звал меня, но я, проинструктированный бабушкой и тетей, наотрез отказался. 

А в декабре этого же года умер и отчим. Пить он стал еще больше, хотя больше, кажется, некуда. Леной занимались Манеевы. Вот что позже поведала мне об этом периоде Надя: 

— Иван Лену любил, никогда ее не обижал. Мог прийти абсолютно пьяным, но с куклой. Однажды принес дочери сетку «Южного» соуса. Говорит: «Вот, Леночка, принес тебе сока, пей». Видимо, перепутал на банках сок и соус. Потом поставил на общей кухне — ешьте все, мне столько не надо. Однажды (в тот день были выборы) Лена постучалась к нам, сказала, что папа не просыпается. Моя мама не обратила внимания — проснется, пьяный, наверное. Однако оказалось, что он умер: прямо сидя за столом, в одних трусах. Видимо, от алкогольной интоксикации. Взрослые пошли на выборы, а мы с Леной сидели у нас, запершись, и дрожали от страха. Квартиру вашу опечатали, у Ивана на лбу была рана, видимо, обо что-то ударился. После похорон Лена жила у нас, мама одевала ее, стирала, водила в сад, даже хотела удочерить. А потом ее отвели в сад, и больше Лену я не видела — видимо, ее увезли. Мама часто вас вспоминала, особенно Лену. 

Лена в сопровождении учительницы из Атки вернулась в Ржев. Опекунство над нами взяла тетя Варя. В 1982-м, закончив институт и накопив денег, я побывал в Атке. Увиделся и с Надей. К тому времени она вышла замуж и стала Семанишиной, родила двух дочек. Побывал в гостях у Семанишиных, записал Надин рассказ. Они как раз собирались переезжать в Магадан. А потом связь с подругой детства надолго оборвалась. Недавно, к радости своей, обнаружил Надю в «Одноклассниках». Она призналась, что давно искала меня в соцсетях, но по фамилии отчима — Пивень. Выяснилось, что Семанишины сейчас живут в поселке Воля, в 30 километрах от Воронежа. Решил съездить к ним на Новый год — совершить путешествие в детство.

С устатку…

Конец декабря выдался тяжелым. Мы выпускали два номера, поскольку типография в каникулы не работала. И лишь усевшись 30 декабря в автобус на Москву, ощутил, что можно расслабиться. Воронежский поезд на перрон Курского вокзала не спешил, хотя посадка была давно объявлена. Нервничали замерзающие пассажиры. Лишь за пять минут  подали состав. Причина задержки стала понятной: в вагонах не было света. Люди пробирались на свои места, освещая дорогу телефонами. После отправления электричество все же починили. 

Предновогодняя поездка оказалась на удивление спокойной. Никто не пьянствовал и не буянил. Да и курить опасались, тем более что в билете значилось: курение запрещено. Противотабачный закон, пусть со скрипом, начинает работать. Утром 31 декабря прибыл в Воронеж, где встречали улыбающиеся Надя и Володя Семанишины, а также их внук, 14-летний Вова. Надя видела меня на фотографии в сетях, и я не опасался быть неузнанным. Программа моего пребывания была обдумана Семанишиными заранее. Мы отправились к Володиной «Калине», припаркованной на привокзальной площади. Обратил внимание на вывеску почившего «Пробизнесбанка» — тут, как и в Ржеве, ее не спешили демонтировать.

В Воронеже я второй раз. Прошлая поездка была связана со спортом — в 2013-м мы ездили болеть за тверской баскетбольный «КАМиТ». В апреле было приятно гулять под южным солнышком по столице Черноземья. Нынче погода не побаловала — мороз, ветер. Зато встреча получилась теплой.

Продолжение следует