Почему россиян считают четвертым сортом?

Недавно  прочитал панегирик хлебу известного французского писателя Экзюпери: «Пшеница — это  нечто большее, чем телесная пища. Питать человека не то, что откармливать скотину… Хлеб  стал для нас средством единения людей, потому что люди преломляют его за общей трапезой. Хлеб стал символом величия труда, потому что добывается он в поте лица. Хлеб  стал для  нас непременным спутником сострадания потому, что его раздают в годину бедствий. Вкус разделенного хлеба не сравним ни с чем».
 Но настоящую ценность хлеба знают люди старшего поколения, лично познавшие голод при получении его по карточкам или пайками в тюрьмах и лагерях, в голодных годы, при повторяющихся неурожайных годах. Невольно вспоминается изуверский план немецких захватчиков, когда не от пуль, штыков, не от разрывов  бомб, мин и снарядов, без применения отравляющих  газов умерли, по разным  данным, от семисот тысяч до полутора миллионов жителей Ленинграда. Их убили голодом, лишив людей хлеба. А сейчас взгляните на свалки, увидите куски батонов и буханок.
Почему так происходит?  Стали богаче жить или утратили культуру потребления хлеба? Но, кроме этих причин, есть еще одна. Выкинутый хлеб — черствый, его не размочишь в горячем супе; к тому же заплесневелый, белого или зеленого цвета.  И это через день-два после выпечки. Да и свежий крошится, если попробуешь намазать маслом. В чем же причина низкого качества?
 У нас по принятому стандарту пшеница подразделяется на пять классов. Первые четыре относятся  к продовольственным целям, а пятый — к фуражным и техническим. Традиционно на хлеб использовали зерно первых трех  сортов. Мука из третьего класса сама по себе создает каркас хлеба, обеспечивает его высокую пищевую ценность. Хлеб получается румяный, поджаристый. В СМИ неоднократно подчеркивалось, да и наш президент хвастался, что Россия продает за границу больше всех пшеницы. Но за границей не дураки: закупают зерно только первых трех классов. Для своих людей остается четвертый класс, прорабатывается новый стандарт: использовать и фуражное зерно.
А  чтобы как-то поддержать качество продуктов из зерна  четвертого класса, нужны специальные компоненты, содержащие ферментные добавки. Производство их прекратили в 90-х годах и теперь закупают в Германии, Франции, Дании и других странах.. Ежегодно на покупку улучшителей тратится 1,7 млрд. рублей. Получается два потока: один за границу с отборным зерном, второй навстречу с улучшителями. А пекари стремятся заработать любым способом, не вкладывая больших средств, нарушая традиционную технологию, используя муку подешевле. Что хлеб порой напоминает пластилин, мало кого волнует, кроме покупателей.
Директор НИИ хлебопекарной промышленности, президент Российского союза пекарей, академик РАН  Анатолий Косован предлагает: чтобы наши люди ели вкусный, полезный хлеб, исключить, не использовать для хлеба четвертый класс зерна (он сейчас основной). Необходимо оставлять для своей страны 10 миллионов тонн зерна не ниже третьего класса. Что при ежегодном выращивании 100 млн. тонн зерна, в том числе 50 млн. пшеницы, вполне реально. Создать тем самым годовой запас добротной пшеницы, и только потом продавать. Гармонизировать  нормы и качество, чтобы зерно, мука и хлеб соответствовали друг другу, вернуть обязательность государственных стандартов. Есть документ на ячмень для пивоваренного производства, есть документ на ячмень, идущий на корм животных. А такой продукт, как хлеб, отдан на произвол тем, кто причастен к его производству.  
Нашему президенту надо помнить, что он избран народом, и его святой долг — заботиться о нем, а не о жителях других стран. В частности, кормить качественным, вкусным, питательным и даже  лечебным хлебом.•