О городской топонимике

На плане Ржева, составленном старицким мещанином, владельцем частной типографии А. Лосевым в 1908 году, можно насчитать более 50 названий улиц, пару переулков, тройку площадей, одно шоссе. Алексей Михайлович проделал гигантскую работу, составляя карту, но, похоже, он малость напутал. Да и немудрено.

Предки не утруждали себя поиском оригинальных названий. Улицам в основном присваивались имена церквей и престолов: Спасская, Никольская, Ильинская.

Церквей насчитывалось 20, названия престолов повторялись. Где на все улицы столько святых набрать? Стали к прежним названиям добавлять номера (Вторая Сергиевская, Первая Оковецкая), появились Малая Ильинская, Большая Спасская.

Присваивать имена земляков, политиков, прославленных героев сражений не торопились. Даже царей не упоминали всуе. Была улица Екатерининская, но обе царицы ни при чем, та Екатерина — святая великомученица. Только первый городской голова Волосков да так до сих пор и неустановленный Рыбкин удостоились чести попасть в городскую дореволюционную топонимику.

На лосевскую карту затесались две одинаковые Рождественские улицы (обе «вторые») и аж три штуки Васильевские: две — первые, одна — вторая. И которая из них — самая первая, поди разбери. Возможно, та, что длиннее. Но Малая Ильинская, к примеру, протяженнее Большой. Появилась и просто Большая улица. До просто Малой пращуры не додумались.

Потом до топонимики дорвались революционные товарищи, превратили Богословские переулки в Безбожные и непредусмотрительно населили целые кварталы будущими врагами народа, Частенько приходилось переименовывать, издавать приказ: «Забыть Герострата». Лихорадочно сбивались аншлаги с домов с сатанинскими названиями: Троцкий, Зиновьев; позже и до Сталинградской добрались.

Когда улицу III Интернационала переименовали в Ленина, причину объяснили следующую: устаревшее название. Сегодня явно устаревшие — Крестьянская, Совхозная. Урожайная — и вовсе анахронизм.

До 1926 года у нас уже имелась улица Алексеевская. Переименовали ее в Жореса, хотя покойный Жан если и подозревал о существовании нашего города, вряд ли мог выговорить его название. Первую Покровскую к тому времени переделали в Школьную, а к юбилею Октября ей дали имя первого председателя ржевского уездно-городского комитета РСДРП(б). И вновь в Ржеве появилась улица Алексеева.

Поэтому не совсем понятно, что имеют ввиду, когда говорят, нужно вернуться к исторически сложившимся названиям. Верни улице Разина прежнее имя (Рыбкина), а ну как краеведы накопают материал и выяснят, что товарищ был похлеще Стеньки и княжон штабелями швырял за борт байдарки.

Нет, не стоит доверять топонимике безоглядно. Без конца оглядываясь — тоже. Можно зайти далеко и не туда. Историк Фоменко большинство своих сумасшедших версий вывел, опираясь на созвучия. Он упорно отстаивает версию о том, что Куликовское побоище происходило чуть ли в центре Москвы. В качестве одного из доказательств приводит убедительный, на его взгляд, довод: издревле в народе это место называли Куличками.

Поэт прикалывается над такими фоменками:

Дали жару половецкой рати,
Их метелили, покуда не убили,
В память о сражении на Арбате
Казино «Метелица» воздвигли.

В Ярославле плачет Ярославна,
В Николаеве рыдает Николавна,
С топонимикой историю раскрутим,
Вот в Путивле правил кто?
Ну да, забудем…

Нет, нельзя полагаться на благозвучия. Прибить могут и на улице Мира или Дружбы, замерзнуть человек может и на Июльской, и на Южной.

В деревнях — по-другому. Как окрестили место васиным покосом, так оно им и остается, хотя нет уже ни Васи, ни покоса, ни косцов.

В городах улицы без конца переименовывают. В Ржеве рекордсменка — Садовая. До 1926 года она называлась Второй Троицкой, в 1943-м носила имя Седьмой авиационной дивизии, но в 1946-м непонятно из каких соображений вновь стала Садовой.

Да что там улицы — города переиначивают по нескольку раз. Страны — тоже. Дай людям волю — и планету переименуют.

Когда-то ржевские адреса звучали так: «Место земли под номером таким-то, в таком-то квартале». Или: «Дом Болоболиной, купца Немилова».

Сегодня в Ржеве свыше двухсот улиц, переулков, проездов. Шоссе есть с экзотическими названиями (Краснодарское, Энтузиастов). Улицы Волжская, Заречная, Приречная, Речной проезд освежают топонимику; города Рига, Москва, Вязьма, Смоленск тоже в ней укоренились.

Нелепости остались — куда ж без них. Храм Новомучеников стоит на перекрестке Ленина — Карла Маркса, как когда-то дорога к храму (Ильинской церкви) пролегала по улице Троцкого. Коммуне вернули прежнее имя, а про площадь Коммуны то ли забыли, то ли не у кого было спросить, как она прежде называлась. Восемь Мелиховских переулков все же многовато, можно разбавить так: Второй Мелиховский в кубе.

С переименованием улиц, носящих имена иноземных, забытых даже у себя на родине товарищей, у нас еще — Марат не валялся. Да и надо ли? Пусть лучше горячая вода появится всюду, даже на улице Северной. И, процветая, пусть заживут ржевитяне везде — на Сиреневой и Цветочной, на Крутой и Короткой.