Хургада - всероссийская здравница на Красном море

-1-

Путешествие в солнечный Египет началось с того, что 1 сентября меня угораздило жениться. Друзья в шоке, родственники в неведении, но главное — в полном смятении часть меня самого. Эта часть прошла с видеокамерой в руках столько торжеств знакомых, мало- и вовсе не знакомых людей, что перспектива повторения до боли известного сценария на собственной шкуре не вызывала ничего, кроме приступов зевоты. Застолья вообще действуют на меня угнетающе, если только не работаю в это время; молодожены же обычно вызывают смешанные эмоции: вроде и рад за людей, и невеста красивее всех, и жених доволен собой, но и сочувствия они достойны больше других. В традициях современной русской (или только ржевской?) пьянки они не хозяева вечеринки, а скорее заложники ее. По доброй воле играть эту роль, да еще за свой счет — дудки!

Решено было свести ритуальную часть к минимуму, а на сэкономленные деньги прямо из зала бракосочетания отправиться в путешествие. По реакции друзей поняли: попали в точку. Тем более, готовиться было совершенно некогда, а загранпаспорта и опыт моментальных сборов у обоих приобретены благодаря учебе в столичных вузах и летней работе в Словакии.

Поделился своей идеей с некоторыми из наших рекламодателей — представителей туристических фирм. Порадовались все. Один поздравил и повторил телефон офиса из рекламы; другой, кроме этого, назвал адрес сайта, где можно посмотреть все подробности, обещал обо всем рассказать лично и предложил по такому случаю скидку. Победителем «тендера» была выбрана фирма «Ника».

На сайте мы с будущей женой провели не один вечер. Первым делом бросилась в глаза поездка в Грецию всего за девяносто евро. Подумалось, что такого не бывает. Оказалось, бывает — но не до конца. Дело в том, что это особенная поездка — за шубами. Причем их покупка является обязательным условием, иначе придется доплачивать. Греция отпала. Рядом в алфавитном списке — Гондурас. Да, это было бы даже круче, чем свадьба первого апреля (как мы сперва хотели), но — дорого. Конечным вариантом стал Египет как наиболее демократичный по цене, не требующий заблаговременного оформления виз и при этом соответствующий условиям «море», «солнце» и «есть на что посмотреть».

Вылет планировался в одиннадцатом часу вечера, но нас сразу предупредили, что все может поменяться: чартерные рейсы в курортный сезон не отличаются пунктуальностью. И правда, сперва время сменилось на 18.50, а за пару дней до вылета окончательно утряслось на отметке 17.20. Учитывая, что встретиться в аэропорту с представителем туроператора предстояло за три часа до старта, а расписывались мы в 10.30, стоило если не паниковать, то хотя бы понерв­ничать и десять раз все перепроверить.

-2-

В конце концов, вприпрыжку подхватив чемодан (один на двоих), переодевшись и попав на подступах к столице в праздничную пробку по случаю дня города, вполне уложились в рамки приличия. Правда, на регистрацию все же явились ближе к хвосту очереди, прилично «потормозив» (раньше ни один из нас на самолетах не летал и в аэропорту не был) и решив двигаться туда, откуда не гонят. Мы ж не знали, что в процедуре вылета действует «система ниппель»: если прошел какой-нибудь кордон, просочиться обратно будет непросто. Дело в том, что деньги на визы (их делают в Египте прямо в аэропорту за 15 долларов с носа), экскурсии и прочие расходы у нас были исключительно в рублях (в основном подарки из конвертов). Поменять их было некогда и негде, а в «желтой, жаркой Африке» вряд ли примут нашу условно конвертируемую валюту. «Не может же в таком большом аэропорту не быть обменника», — рассудил я… и едва не оставил нашу недельную загранпоездку с бюджетом в сто долларов на все про все (и то благодаря своему свидетелю, чей конверт оказался не рублевым). Обменников-то полно, вот только рубли на валюту они меняют за пределами таможенной зоны, то есть до того момента, как ты с чемоданом прошел первый контроль. А туда уже не выпускают.

Набравшись наглости (давно пытаюсь привить у себя эту черту в разумных пределах, но пока плохо получается), ныряю в группу уезжающих-провожающих, обнимающихся через ленточку, и бочком оказываюсь «на воле». Этот маневр, кстати, подсказали мне сами сотрудники аэропорта, войдя в положение («Вот видишь, мужчина в зеленой форме — это таможенник. Когда он отвернется...»). В «Сбербанке» очередь, но с извинениями удается проникнуть и туда, дождавшись лишь, пока никуда не спешащий мужичок не местного вида дотошно все пересчитает и разложит по закромам своего портмоне. До окончания посадки минут пятнадцать, а впереди еще паспортный и спецконтроль (это уже когда «светят» ручную кладь и обувь). На обратном пути строгий таможенник делает замечание: «Молодой человек, не надо здесь бегать», — но уже не до конспирации.

На паспортный контроль догадались занять очередь, последнюю процедуру проскочили ровно в момент, указанный в посадочном талоне (жене, кстати, выдали чужой, но это было уже не критично), и... минут сорок топтались у закрытого выхода: рейс задержали.

Первый воздушный полет принес дикое разочарование. В небо и самолеты я влюблен беззаветно, закончил авиационный вуз, на улице, если что-то летит в пределах видимости, задираю голову, как мальчишка — и после всего этого получить места в хвосте салона, да еще в проходе! Увы, места распределяются при регистрации, а успеть на нее раньше никак не получалось. Оглушительный гул двигателей лишь слегка утих на высоте, а в приятный шелест и вовсе перешел только во время посадки. Ощущения, что самолет развалится в воздухе, которым многие пугают, не было. А вот желание оторвать и выкинуть какую-нибудь дребезжащую панельку не оставляло всю дорогу. Как и болтающийся подлокотник. Да, этот лайнер явно повидал белый свет. Но «ягодки» начались после ужина.

«Широкофюзеляжный Ил-86 вмещает 350 пассажиров», — читаю в фирменном журнале авиакомпании. Нехитрое сравнение переводит цифру в железнодорожные вагоны: десять купейных или семь плацкарт­ных. Средних размеров пассажирский состав. Никому не надо объяснять, за что не любят места возле туалета. А представьте, что туалет один на весь поезд, и ваше место недалеко! Посетить его за полтора часа между едой и посадкой счел своим долгом каждый пассажир… В следующий раз в аэропорт приедем с утра.

Оценить посадку смогли все, даже сидящие в самой середине салона. Заходя на аэродром, самолет наклоняется то в одну сторону, то в другую. Вытянешь шею, заглянешь одним глазом в окошко — а там город, огни разноцветные. Мягкое касание, традиционные аплодисменты экипажу.

«Ну, здравствуй, солнце!» — хотелось сказать, выбравшись из душного салона на... еще более душный и жаркий воздух. Солнца давно уже не было: дело шло к полуночи. Казалось, греют даже звезды.

В первые же часы сделал вывод: жизнь возможна там, где есть кондиционер или бассейн. Здесь кондиционер — как у нас в лютую зиму печка. Он обязан быть в автобусе, магазине, номере отеля.

Весь вечер нас поздравляли. Возможно, просто с приездом, но скорее всего, невесту выдавали прическа и прихваченный в дорогу букет. Правда, еще в полете последний скукожился до состояния гербария, а до отеля, благодаря перебежкам по ночной пустыне, добрался вовсе жалкий огрызок. День, вместивший в себя, кажется, полжизни, наконец, закончился.

-3-

Пляж. Утром, позавтракав, первым делом отправляемся на поиски моря. Не в хлорном же бассейне брязгаться мы сюда приехали! Первый и последний раз выйдя через центральный вход, увидели несколько строящихся зданий (очевидно, тоже отелей) и за ними пустыню. Ясно — в другую сторону. Обогнув свою гостиницу, попадаем на улицу, целиком состоящую из отелей и магазинов. Есть даже «Рамстор» и «Макдональдс». Повсюду не просто вывески на русском, но и целые афиши с перечислением свойств продаваемого товара. На самом пляже нас вообще ждал настоящий языковой шок. Как будто не на африканский континент приехали, а куда-нибудь в Сочи. Родная речь повсюду. В явном меньшинстве немцы.

Через три дня подозрения подтвердятся. Мы решим, что уже все можно, перестанем мазаться защитными кремами, конечно, зверски обгорим, и я пойду в аптеку за мест­ными снадобьями. Разговорились (по-английски) с аптекарем — похоже, мой ровесник. Он попросил перевести на русский наиболее распространенные случаи, от месячных до укачивания, дошел до заболеваний мочеполовой системы и только там обнаружил, что я не врач и не фармацевт. Рассказал, что закончил курсы английского, но теперь приходится учить русский и немецкий: туристов из наших двух стран здесь больше всех. Ну, а наши, вероятно, говорят и смеются громче, поэтому их заметнее. Что меня изумило — русский, по его мнению, учить легче и приятнее.

Вода настолько соленая, что ощущаешь это буквально кожей. Когда она попадает в рот или нос — как будто полоскаешь горло лекарством. Утверждают, впрочем, что это полезно. В Красное море не впадает ни одна река — поэтому, во-первых, оно исключительно прозрачно, а во-вторых, соленей только Мертвое. Навсегда запомнил картинку, кажется, из «Занимательной физики», как парень лежит на поверхности воды и читает книгу: утонуть в Мертвом море практически невозможно. В Красном невозможно нырять: вода просто выпихивает наружу.

Друзья мои, за три дня я научился плавать! Проверял в пресном бассейне — работает. Понимаю, стыдно вырасти на Волге без этого навыка, однако уж думал, что, не научившись в детстве, не постигну этого искусства никогда. Учиться на море здорово: во-первых, легче, во-вторых, берег не каменистый, как на Волге, в-третьих, можно «жить» в воде сколько влезет без опасения околеть.

Пару слов об отеле. Жили мы в четырехзвездочном «Синдбад-Аквапарке». Видно, что он сравнительно новый: в номере все с иголочки, ничего не поцарапано, блестит даже пол. Аквапарк тоже был — правда, строящийся. Несколько горок работали — один раз мы на них покатались, но все-таки больше интересовались морем.

Много радости принесла работа горничных (кстати, работают там почти исключительно мужчины — женщины традиционно занимаются домашним хозяйством). Подруга подарила нам пару полотенец — синее и красное, на всякий случай мы взяли их с собой. За пару минут наш жизнерадостный дядька соорудил из них «малую скульптурную форму» в виде лебедя и даже достал откуда-то цветок нужного цвета. На следующий день — новое «оригами». Очень мило и забавно. Вроде, пустячок, а радости — на целый день.

Под балконом разгуливают... пеликаны. Ведут себя, как гуси: дерутся, играют, пытаются взлететь, разбежавшись.

Так мы плющились на пляже три дня. Остаток недели посвятили экскурсионной программе.

Продолжение следует.