В частном порядке. Детективная повесть

Продолжение. Начало 21 сентября.

Юнусова

В то злополучное утро они собрались, пока не слишком большой поток транспорта, в Чехов. Дочь просила познакомить ее со Славой, намечался выезд на берег озера, на дачу к родителям Сергея. Слава взялся готовить шашлыки — хотел показать, какой он виртуоз в этом деле. Они купили заранее мясо, и он целый вечер над ним колдовал, после чего поставил кастрюлю в холодильник.

Машину накануне пригнали и поставили под окно — благо первый этаж. На всякий случай спали с открытым окном, пробуждаясь от малейшего шума. Может быть, из-за того, что не выспалась как следует, она и забыла кастрюлю с шашлыком на кухне. Слава вышел к автомобилю, она же собирала сумку. Когда, миновав двор, выезжали на дорогу, она вспомнила про шашлык и ахнула. Он зарычал, круто развернул «Гольф» и, резко набрав скорость, погнал обратно. Таким она его не видела. Визжали колеса, они подпрыгнули на кочке — Валентина даже не поняла, как возник перед ними человек, которого они сбили на полном ходу. Он вновь круто развернулся и направил машину в сторону кольцевой.

Она сидела молча, не в силах ничего сказать, у нее был шок. А он уже принял решение. Поставили «Гольф» на стоянку в Подольске и вернулись домой на электричке. Во дворе никого не было, хотя она ожидала чуть ли не митинга. Он собрал вещи и сказал: «Пока все не уляжется, уеду в Ржев, отсижусь несколько дней. Документы брать не буду, ты их спрячь понадежней. Если что, тебя в машине не было, ее угнали. Но, похоже, никто ничего не видел, во дворе было пусто. Непонятно, откуда этот идиот выскочил? Поеду на автобусе, на Тушинской куплю новую сим-карту, а эту вы-брошу. Ты звони мне только с автомата, связь у нас будет односторонней. Новый номер сообщу с автомата в метро. На работе скажи, что срочно уехал по семейным делам».

Она на всякий случай тоже сменила симку в телефоне. Перед отъездом он ей позвонил на город-ской, сообщил новый номер. На следующий день она, возвращаясь с работы, поговорила с ним с автомата, сказала, что пока все тихо. А вечером пришла та ужасная женщина…

* * *

— Как она выглядела, Валентина Дмитриевна? — спросил Зорин.

Их беседа происходила у нее в квартире, мужчины внимательно, не перебивая, слушали собеседницу.

— Небольшого роста, короткая стрижка, худая, нос, как у утки.

— Вы упоминали о конфликте Вячеслава Серова с пассажирами. А что это были за пассажиры?

— Я не знаю. Сама не интересовалась, а он не говорил.

— Что ж, — обратился Михаил Васильевич к участковому, лейтенанту Смеригину, когда они вышли от Юнусовой, — надо искать у вас. Если на место конфликта вызывали ваших ребят, возможно, что-то зафиксировано.

И они нашли. Это было отказное дело о нанесении легких телесных повреждений. Пострадавшая — Анна Дронова, 19 лет. Зарегистрирована по адресу: ул. Хабаровская, дом 29, квартира 77. Тут же отправились туда, но открывшие дверь азербайджанцы объяснили, что Дроновы недавно переехали. Куда именно и где работают — не знают.

— Сколько их проживало? — спросил Леха.

— Мамаша, дочка и сын.

— Сын какого возраста? — уточнил Зорин.

— Пацан, лет 12.

— У того парня, что машина сбила, не Дронов фамилия? — поинтересовался Зорин у Фомина, когда они вновь сели в машину, отпустив участкового.

— Нет. Петрушенко.

— Давайте, — предложил Сергей, — на сегодня закончим, дело к вечеру. А завтра с утра покумекаем, как нам искать этих Дроновых. Леш, ты ко мне ночевать?

— Конечно.

— Тогда сейчас доставим Михаила Васильевича, заедем в контору — и на отдых.

— Идет.

* * *

Был чудесный вечер, который порой выпадает в начале сентября. Сестра Михаила Васильевича Александра жила в районе метро Речной вокзал, и они отправились на прогулку в расположенный рядом парк в венецианском стиле. Шуршали под ногами листья, на водной глади небольших озер, соединенных горбатыми мостиками, плавали утки. Александра Васильевна была учительницей и жила в столице уже 22 года. Они делились семейными новостями, обсуждали последние события в Москве и Ржеве. И в какой-то момент Зорин понял, как они завтра будут искать Дроновых.

Лешка с Сергеем тоже не сидели дома, отправились в клуб, где ежедневно проходили бои по кикбоксингу. Посидели, пообщались, выпили пива, почти не обращая внимания на то, что происходило на ринге. Вернулись за полночь, а на следующий день подъем был в 7.30. Когда к 9.00 они притормозили у «Защиты», Зорин ждал их возле входа.

Он объяснил им свою идею, на что Лешка спросил:

— Думаешь, они не свалили куда-нибудь в Кострому или еще дальше?

— Азербайджанцы сказали, — пояснил Михаил Васильевич,— не «уехали», а «переехали». По их интонациям и тому, как они переглядывались, я понял: что-то недоговаривают. Скорее всего, кто-то из Дроновых работает на рынке — Черкизовском или Преображенском — и они их там встречают. А парень наверняка пошел учиться.

Мысль заключалась в том, чтобы при посредничестве местного отделения милиции узнать в школах, расположенных в районах метро Щелковская, Черкизовская и Преображенская, не появился ли в средних классах ученик по фамилии Дронов.

— Васильич, — предложил Конусов, — я сам все сделаю на месте с ребятами из отделения. Чего вам ездить? Будьте на связи, я позвоню.

Никиту Дронова он отыскал уже во второй школе. А на перемене, когда классный журнал восьмого «В» был возвращен в учительскую, завуч продиктовала ему адрес. Конусов только попросил ни в коем случае не беспокоить мальчика.

По их просьбе участковый, лейтенант Смеригин, сходил по этому адресу — якобы с дежурным обходом. Сказал, что дверь открыла женщина, по описанию похожая на их фигурантку. Та объяснила, что сюда переехали недавно и не успели перерегистрироваться. Раньше работала на рынке, а сейчас устроилась барменом в кафе «Локомотив». Сегодня у нее выходной.

— Алексей, — скомандовал Зорин, — иди к подъезду и следи, вдруг она уйдет куда-нибудь. А мы с Сергеем скоро подъедем.

Скоро не получилось — они на целый час застряли в пробке. Но Дронова из квартиры не выходила.

Они поднялись на лифте на шестой этаж дома по улице Магаданской. Дверь открыл мальчик.

— Нам нужно Надежду Викторовну Дронову, — обратился к нему Зорин.

— Мам, это тебя, — крикнул мальчик.

— Надежда Викторовна, мы из Ржева, — представился Михаил Васильевич, — частное юридическое бюро, занимаемся делом погибшего Вячеслава Серова по просьбе его супруги. Можно с вами побеседовать?

Она пригласила их в довольно большую комнату, в которой было совсем не много мебели.

— Никитка, иди на кухню посиди или погуляй, — отослала мать.

Мальчуган предпочел кухню.

— Надежда Викторовна, у нас есть доказательства того, что вы были последней, кто видел Серова, нанесшего телесные повреждения вашей дочери, — Зорин решил взять быка за рога.

— Какие же?

— Вас видели в подъезде в тот вечер. Кроме того, не сомневаюсь, что оставленные в квартире отпечатки пальцев — ваши. Кстати, у вас есть черная кофта из ангорской шерсти?

— Есть, — согласилась Дронова. — А милиция знает о ваших доказательствах?

— Пока нет.

— Ну что ж, я вам все расскажу, а вы сами решайте, как поступать.

Надя

С рынка Аня ехала на автобусе, хотя можно и пешком дойти — всего-то пять остановок. Надя любила читать детективы и немножко гордилась, что героиня писательницы Марининой Анастасия Каменская живет в их районе, недалеко от метро Щелковская. И она, Каменская, несмотря на больную спину, предпочитала ходить пешком. А эти молодые, здоровые, но пройти два шага лень. К тому же деньги экономят. У Аньки с Никитой такая тактика была — держать деньги в кулаке. Если контролер спросит — показать ему: вот, мол, иду покупать талон у водителя. Но этот контролер стал орать на нее и потребовал платить штраф. Она ему ответила — Анька за словом в карман не полезет. Завязалась потасовка, он выволок ее из автобуса и прямо на остановке, на глазах у людей, жестоко избил. Тем, кто подходил, объяснял: «Это заяц, штраф платить не хочет, да еще сопротивляется». Анька ему физиономию тоже хорошо расцарапала и вырвала клок волос, из-за чего он и обезумел.

Все это дочь рассказала Наде в больнице, когда она к ней приехала. Аня пролежала неделю, но эксперты признали ее повреждения легкими и в возбуждении уголовного дела было отказано. Надя была уверена, что зло нельзя прощать — его обязательно следует наказывать. В детстве ее любимой книжкой был «Граф Монте-Кристо», да и потом она его перечитывала. Когда Эдмон Дантес превратился в богача, вполне мог нанять убийц, чтобы расправились с подлецами, засадившими его в замок Иф. Но он предпочел собрать о каждом из них информацию и сделал так, чтобы они почувствовали тоску и безысходность, которые ощущал он, будучи узником.

В помощники ей пришлось взять Никитку — тот принял план мести с восторгом. Мальчик с пяти лет занимался гимнастикой, потом, когда тренер уехал, перешел в самбо. Был юрким, ловким, бесстрашным, хоть и ростом не выдался — в Надю. Он выследил обидчика Ани в одном из автобусов и узнал, где тот живет.

В милиции, когда ей вручали бумагу об отказе в возбуждении дела и объясняли, что они могут добиваться компенсации ущерба через суд в частном порядке, она спросила: «Скажите хоть, он москвич?» Усатый старший лейтенант, явно ей сочувствовавший, подсказал: «В Москве у него регистрация временная. А так он из Ржева, прописан там по Театральному проспекту, дом 1.

— Не проспекту, а проезду, — машинально поправила Надя, — нет в Ржеве ни театров, ни проспектов. Так он еще и земляк…

Надя позвонила сестре Любе и спросила, не знакома ли ей фамилия Серовых. Люба работала на оптовом складе и сразу ей сказала, что есть такая предпринимательница, довольно известная.

— Она замужем?

— По-моему, да. Я постараюсь уточнить.

Вскоре Люба сообщила, что супруг Елены Серовой в данный момент работает в Москве.

— А они не в разводе? — уточнила Надя.

— Нет, — заверила Любаша.

— Все ясно, — констатировала она.

Никитка, оказавшийся талантливым сыщиком, утверждал, что Серов живет с женщиной. Попробовать сыграть на этом? Скорее всего, он завел любовницу втайне от супруги. Никита съездил в Ржев и привез от Любаши небольшую видеокамеру. Теперь они «снимали кино» про своего врага. Никите даже удалось запечатлеть драку, аналогичную той, что у Серова случилась с Аней, только он бил подростка.

Но главным было зафиксировать его во всех видах с той женщиной. Как они входят в подъезд, как гуляют по улице. Как вместе покупают что-то на рынке. Однажды вечером они поставили возле дома машину. Никитка бродил под их окнами в надежде что-нибудь снять сквозь неплотно задернутые шторы, и тут открылось окно — он едва успел отскочить в сторону. Серов, который курил у окна, спросил женщину: «Во сколько завтра поедем?» «Часов в семь — отозвалась та. — Еще на рынок надо заехать, купить зелени и фруктов».

Сыну никак не удавалось снять их совместный утренний выход, чтобы картина измены Серова стала полной. А тут все удачно складывалось. Он пришел полседьмого и занял удобную позицию неподалеку в кустах. Они, правда, вышли не вместе — сначала он, потом она. Но сели в одну машину — зеленый «Гольф». Никита проследил камерой, пока они не скрылись из виду, и отправился домой. Вдруг раздался визг шин, и мальчик увидел возвращающийся «Гольф». Он немедленно включил камеру, спрятавшись за дерево. И заснял такое, чем Серова можно было шантажировать с гарантированным успехом. Автомобиль сбил человека, даже не попытавшись затормозить, а потом развернулся и уехал. Причем свидетелей этому не было, не считая Никиты. Что интересно, Надя даже не удивилась случившемуся. Бог все видит.

Сын побежал к ближайшему телефону-автомату, позвонил в милицию и сообщил о происшествии. А потом пошел к ней. Они переписали ДТП с камеры на обычную видеокассету, и Надя на следующий день отправилась к этой женщине, подруге Серова. Она почему-то не сомневалась, что Серов удрал в Ржев.

Окончание следует.