Баренц был первым, кто перезимовал в Арктике

В каждом ржевском магазине имеется продукция с маркой «Баренцев». Производится она на «рыбке» — так в народе называют предприятие «Галерея вкусов». Вернее, упаковывается — везут морепродукты из стран Азии. Фамилию «Баренцев» можно прочитать и на рекламных щитах, установленных вдоль ржевских дорог.

Кто же такой этот Баренцев? Наверное, отважный русский путешественник? Недаром же море в его честь названо — Баренцево, где главный порт — Мурманск. Примерно так рассуждал ваш покорный слуга, открывая очередной пакетик с вяленой рыбешкой или сушеным кальмаром. Меня извиняет разве что факт, что, согласно личным опросам, аналогичным образом идентифицируют Баренцева 99 процентов ржевитян. Очевидно, лишь учителя географии знают, что никакого Баренцева не было, зато существовал голландский мореплаватель Виллем Баренц. Надеюсь, мой рассказ в связи с этим будет воспринят с вниманием. Во всяком случае, история Баренца вполне поучительна.

Родился Виллем около 1550 года. С юности связал жизнь с морем, ходил с торговыми караванами к берегам Испании. Его наставником стал известный в Нидерландах математик и географ Петр Планций. Как ни парадоксально, именно учитель впоследствии стал косвенной причиной смерти ученика.

Как известно, планета Плутон была открыта «на кончике пера». То есть сначала вычислена теоретически, а затем обнаружена — там, где и ожидалось. Примерно так — на кончике гусиного пера — пытались средневековые географы найти короткую дорогу морем в Индию и Китай. Колумб за сто лет до Баренца, разыскивая Индию, наткнулся на Америку. Планций же, а вслед за ним и Баренц, были убеждены, что существует морской путь в Китай… вокруг северной оконечности Новой Земли. То есть географы того времени были уверены, что сразу за островами Новая Земля материк заканчивается и далее на восток не простирается. Знали бы они, как все обстоит на самом деле — наверное, изумлению их не было предела.

Поскольку относительно короткий путь в Азию сулил хорошие барыши (в Европе, например, цена перца и восточных пряностей приравнивалась к золоту), голландское правительство и купцы согласились финансировать северную экспедицию. Первая началась 6 июня 1594 года, состояла из четырех кораблей. Один из парусников под командованием Беринга сумел достичь 10 июля западных берегов Новой Земли, исследовав их. Другие суда через пролив Югорский Шар проникли в Карское море, где их остановил тяжелый паковый лед. Моряки сумели только заметить, что береговая линия отклоняется к юго-западу — и ликованию их не было предела!

Через год после оптимистических отчетов и прогнозов было снаряжено семь кораблей, одним из которых руководил Баренц. Причем шесть оказались нагружены товарами для торговли с Китаем (седьмой должен был вернуться и доложить об итогах плаванья). В том, что итоги будут положительными, никто не сомневался. Однако флотилия не смогла пройти в Карское море — путь ей преградили льды. Пришлось вернуться ни с чем.

Однако Баренц, который славился одержимостью, ни за что не хотел расставаться с идеей найти путь в Китай. На сей раз правительство отнеслось к затее скептически. А вот купцы Амстердама и Антверпена предоставили кредиты на закупку кораблей и всего необходимого. 16 мая 1596 года два корабля снялись с якоря и, напутствуемые сотнями провожающих, направились к выходу из амстердамской гавани. Капитанами назначили Якоба Ван Хеесмерка и Яна Корнелиуса Рийпа. Баренц, фактически руководитель экспедиции, занимал должность главного штурмана.

Дошли до крайней северной точки Европы — норвежского мыса Нордкап, после чего отправились северо-западнее. Ранее голландские моряки в такие высокие широты не заходили. Вскоре на горизонте показалась земля, не нанесенная на карты. Виллем Баренц назвал остров Медвежьим, поскольку здесь членам команды удалось убить белого медведя.

Спустя еще восемь дней взору путешественников предстала цепь островов-гор, над которыми высился острый пик, уходивший в облака. Баренц назвал эти острова Шпицбергеном.

Далее один из кораблей направился на юго-восток, к Новой Земле — тот, на котором находился Баренц. А Корнелиус Рийп решил не рисковать и остался крейсировать у норвежского побережья.

За июль и август Баренц и его команда добрались до Новой Земли. Теперь им предстояло отыскать проход на восток. Достигнув крайней северной точки архипелага, экспедиция двинулась на юг. Многим казалось — еще чуть-чуть, и на смену полярной стуже придет ласковое тропическое солнце, льды закончатся, а там и Китай недалеко. Такие мысли помогали преодолевать тяготы, ибо жизнь на паруснике той поры была не сахар: матросский кубрик отапливался единственной печуркой, а рацион состоял из бобов с салом и соленой рыбы. Мучительно не хватало теплой одежды.

И вот, когда цель, казалось, была близка, воды Карского моря стали стремительно заполняться льдами. Баренц поспешил укрыть корабль в пока еще свободной ото льда бухте. Оказавшись запертыми льдами, голландские моряки стали готовиться к зимовке. Баренц приказал перенести на берег все необходимое (корабль в любой момент мог быть раздавлен льдами), и они приступили к постройке дома. В дело шел плавник, в изобилии принесенный из устьев сибирских рек. Также использовали часть обшивки корабля. Деревья были необходимы и для отопления.

Зимовье Баренца. Рисунок из журнала "Живая Арктика"

Моряки поставили барак из бревен, на крышу натянули парус. Когда на нее лег слой снега, оказалось, такая кровля прекрасно держит тепло. Сколотили нары, соорудили очаг, поставили большую дубовую бочку — для умывания. В жилище перенесли с корабля мебель, оружие, продовольствие, различную утварь. Лампу для освещения заправляли растопленным медвежьим салом. Правда, мясо белых медведей не ели. К 24 октября все перебрались в дом. До начала ноября их одолевали белые медведи — иногда морякам даже удавалось убивать зверей, они шили себе из них шубы. Ловили в силки песцов — их мясо употребляли в пищу.

Зимовье Баренца. Рисунок из журнала "Живая Арктика"

Постепенно наступила полярная ночь. Голландцы оказались первыми людьми в мире, зимовавшими в столь северных широтах — 78о15'. Основных проблем было две: борьба с холодом и выход из дома. В первые недели они откапывали входную дверь. Потом это стало невозможно — те, кто мог, выбирались через каминную трубу. Днем, насколько позволяли силы, упражнялись в беге, ходьбе, прыжках, приносили горячие камни тем, кто оставался в койках. Лишь благодаря авторитету Баренца удалось побороть неизбежный мистический страх, охвативший людей в кромешной темноте, когда солнце не показывалось вообще. Виллем сумел победить в своих людях тоску и уныние, заражал их верой в то, что им удастся дожить до весны и вернуться домой.

Однако ничей авторитет не мог уберечь голландцев от другого бича Крайнего Севера — цинги. Болезни, сжившей со света сотни первопроходцев.

(Продолжение следует).