Дедов дом

Наконец-то, спустя сорок с лишним лет, мне удалось побывать в поселке, где прошло мое  раннее детство, где я пошел в первый класс. Поездку организовала двоюродная сестра, дочь моей любимой тети Гали, которая в раннем детстве была для  меня второй мамой. В поездке участвовали две моих сестры, племянницы и племянники. Дорога, хоть и грунтовая, оказалась вполне приличной, доехали быстро. Раньше поселки Пенский и Оленино связывала узкоколейка, по которой дважды в день курсировал пассажирский поезд-"кукушка" с одним или двумя красивыми вагонами, удобными сиденьями. В зимнее время вагоны отапливались. По этой же узкоколейке недолгое время вывозился спиленный лес. Практически все население поселка работало в леспромхозе. Были построены удобные красивые дома, шикарный клуб с бильярдом и летней танцплощадкой, школа, где я учился. В первом классе было 30 учеников. Был большой детский сад, а в поселковом медпункте находилась отдельная палата, был врач, который частенько принимал роды у поселковых женщин. По всем улицам поселка проложены деревянные тротуары. Одна из окраин называлась Сахалином, другая — Камчаткой. Интересно было услышать от кого-нибудь, что он пойдет провожать девчонку на Сахалин, а потом ему еще надо заскочить на Камчатку.
Первым делом мы заехали на кладбище, навели  порядок на могилках дедушки и бабушки, вспомнили моменты из жизни общих родных. Поселок, куда когда-то привозили иностранцев, где проводились международные соревнования лесорубов, произвел тяжелое впечатление. Если бы я не знал, куда меня привезли, наверное, не узнал бы родных мест. После того, как был выпилен основной массив леса, леспромхоз перевел рабочих в Оленино и Мостовую, там они получили жилье и продолжили работу. Дома, детский сад, школа, клуб были распроданы, разобраны и вывезены соседними колхозами и совхозами. В поселке остались лишь немногочисленные дома частного сектора, которые в тот момент по дешевке выкупили под дачи москвичи. Дом моего деда, доставшийся брату матери, дяде Коле, тоже был продан.
Дом я увидел издали. В первый момент показалось, что здание новое. Дом обшит панелями, крыша покрыта металлочерепицей, пристроена веранда. А ведь я, учась во втором классе, нарисовал дедов дом с натуры. Тщательно пересчитав, вырисовывал венцы дома, ступеньки высокого крыльца, дощечки крыши, трубу. И все же на душе потеплело, когда под самым коньком крыши, над чердачным окном, я увидел деревянные цифры «1949», которые когда-то вырезал мой дед в год постройки своего дома. Бывший рабочий поселок стал для дачников ягодно-грибным раем. На краю поселка нам попались кусты орешника с розетками еще недозрелых орехов. Знаменитая речка Лучеса обмелела, стала уже в 2-3 раза, а там, где мы с друзьями плавали на плоту, с трудом доставая дна шестом, можно перейти вброд. •