У каждого должна быть мама

Люська — это явление. И хоть зовут ее в семье между собой Люськой, никто не станет так фамильярничать, обращаясь к ней лично. Хочешь, чтобы она снизошла до тебя вниманием, называй Люси Мадфет, учитывая благородное персидское происхождение.
Люська — рыженькая персидская кошечка, маленькая, хорошо сложенная. Впрочем, почему только хорошо? Великолепно — на выставке ее оценка была «САС». Ведет себя независимо и, хоть коготков не выпускает (врожденное благородство), всегда даст понять, что ваше желание не является для нее законом. Люси Мадфет — полноправный член семьи, в которой она проживает уже шесть лет. Столько ей и отроду.
В зрелые года Люси хорошо знает радости и трудности материнства. Но у кошек, как, впрочем, и у людей, дети подрастают и уходят из теплого родительского гнездышка. Поэтому жизнь ее скучна: несуетливая трапеза и многочасовой сон. Еще один обитатель дома —  огромный десятимесячный щенок Командор с бесшабашной вечно улыбающейся мордой — вносит в ее жизнь разнообразие. Но она его скорее терпит. Играть в кошки-мышки с этим молодым повесой в ее солидном возрасте не пристало. Проявление же его внимания в виде вылизывания она сопровождает ворчливым урчанием. Позволяет за собой поухаживать, но дает понять, мол, не очень-то и надо. Что тут скажешь? Кошка!
Но вот недавно эта избалованная особа покорила всех. И, думаете, чем? По собственной инициативе усыновила щенка! Дело было так. Маленькой собачонке, размером со среднюю кошку, пришла пора щениться. Да вот незадача — щенок встал поперек, роды затянулись, осложнились инфекцией. Хозяйка от бедолаги отказалась. Несчастной было сделано кесарево сечение. извлечены два мертвых щенка, один с едва заметными признаками жизни и самый маленький, всем видом и шумным появлением на свет показывавший, что жить он собирается и будьте любезны с этим считаться. Люси стала невольным свидетелем всего происходившего.
За жизнь собачки-мамы боролись еще сутки, но, увы... Щенок ползал возле нее, надеясь на защиту и причитающуюся ему порцию теплого маминого молока. Так продолжалось всю ночь, молоко у мамы не появлялось, а жизнь тихо покидала ее... Люси молча наблюдала за происходящим со шкафа.
 Утром, когда мы вошли на кухню, кошка, чей голос мы никогда не слышали в доме, стала жутко орать, подводя нас к собаке. Она забирала у больной щенка. Намерений Люси не поняли, отругали за самовольство и ушли: кто в школу, кто на работу. Оставшись в доме за хозяйку, Люси Мафдет распорядилась так, как подсказывала ей кошачья совесть. Забрав у умирающей собаки щенка, она стала подыскивать уютное местечко: открыла шкафы, но выбрала стоявшее в углу кресло.
Стоило открыться входной двери, как кошка пулей вылетела к нам навстречу. Она громко мяукала, беспокойно бегала, чего-то требовала.
В кресле был найден щенок, до блеска вылизанный и требующий еды. Это и пыталась нам объяснить Люси. О соске не было и речи. Приспособили одноразовый шприц, ведь щенок — такая кроха! Первые двое суток кошка не оставляла щенка ни на минуту. Всякий раз, когда его брали покормить, Люси беспокоилась, а потом, тщательно вылизав, прятала  в своей роскошной шерстке. Двое суток она не могла себе позволить даже поесть, ведь дитя было еще так слабо. Могла ли она оставить его без внимания? Конечно, нет, ведь она теперь мать.
На четвертый день щенок отказался от еды, выглядел при этом вполне благополучно и сыто. Как оказалось, у его новой мамы появилось молоко и пришлось ему по вкусу. В четыре дня от роду он весил 80 грамм. Но Люси Мадфет дает ему столько любви и тепла, что хочется верить: у нее все получится!•