Кузьма и кутерьма

Наш коллега Кузьма недавно рассказал такую историю. «Было это лет пятнадцать назад. Тогда у нас на предприятии часто новенькие появлялись. Мы с ними, бывало, покурим, постоим, посмеемся в курилке. И был среди этих новеньких один улыбчивый парень с большими передними зубами, небольшого роста, здоровый. Короче, это был просто какой-то «накачанный заяц». Прозвище же у него было необычное — Торчок. Но это не из-за того, что зубы торчали, думаю, что все же из-за другого.
Прихожу я раз с утра на работу, там, как обычно, полон цех печатников, везде шум, грохот. И Торчок ходит, как всегда, с улыбкой, но какой-то слегка загадочный. Потом вдруг ко мне обращается: «Пойдем с нами, ага?» Ну, я и пошел. Собрались мы вчетвером в раздевалке, и смотрю — наши ребята, с Торчком во главе, по очереди к какой-то трубочке присасываются, дым вдыхают. Дошла очередь до меня, я тоже затянулся, а потом еще и еще. Потом мы все пошли работать.
  Проходит какое-то время, иду я по цеху вдоль «тепловоза» — огромной печатной машины «Циркон», и вроде бы все хорошо. А потом внезапно вижу, как «Циркон» начинает раздуваться, словно воздушный шар, а затем немного сдуваться, и так не один раз, волнообразно. Потом как раздуется так, что аж меня к стене отодвигает, а сдуваться-то и не спешит. Я ору: «Мама!» — и жмусь к стенке, просто ползу вдоль нее. Миную таким манером кое-как «Циркон», но где-то подспудно чувствую, что все равно вокруг — опасность! Из-за этого пытаюсь спрятаться в закутке возле пресса для бумаги, не тут-то было. Там один из нашей четверки под пресс наклонился и не двигается (потом выяснилось, что он наклонялся всего на пару секунд, но мне казалось, что это длилось вечность). Я — скачком от пресса и громко ору: «Придавило, человека придавило!» И тут мне навстречу Торчок.  Он, как всегда, лыбится, исподтишка большой палец мне показывает. Я от него чуть ли не бегом, ищу, где бы спрятаться. Некуда деваться, устремился опять к «Циркону». А там высокий печатник, Игореха, хочет мне что-то сказать, а у самого изо рта вдруг раздается: «Мяу-у!» Я — опять прятаться. Но куда, куда? Всюду тревога, опасность! Вот опять попался Торчок со своим оскалом и большим пальцем. Я бегу к мастеру и чуть ли не кричу: «Стелла Арнольдовна, мне надо срочно домой. Плохо, плохо мне!»
К счастью, меня тогда подменили, и наш водитель отвез меня домой. Там я отлеживался, но еще много часов меня мутило. Так, кстати, я и бросил курить. А Торчок потом рассказал, что какую-то новую курительную смесь тогда принес. Остальным тоже плохо было».•