Сказка о джинсах капрями, или Эх, прокачу!

Жили-были дед и бабка, и была у них внучка Снегурочка. Жили они ладно, дела шли складно. Только стали старики замечать, что приходит внучка из школы невесела, мороженое не ест и семечки не щелкает. И спросила бабка Снегурочку: «Что за кручина напала на тебя, дитятко? Все куксишься, ай морожено не доморожено или семечки недосолены?»

Вздохнула Снегурочка горестно: «Бедная я девочка, несчастная. Полюбила Николу из 3 «Б», а он на Катьку смотрит. А все потому, что у той штаны новомодные. Вот уж джинсы — всем джинсам джинсы! Сзади сварено, а спереди драно. Нету мне счастья без портов этих», — и залилася слезами отчаянно.

Кликнула бабка деда.

— Слышь, старый, что Снегурочка желает? Ну-ка, лезь в кубышку и достань накопления, что на челюсти новые откладывал. У внучки личная жизнь рушится, а ты знай сериалы смотришь. На базар собирайся, штаны драные покупать!

Крякнул дед, пошамкал голыми деснами и полез на антресоль за 85-м томом собрания сочинений Карла Маркса. И достал он из Маркса этого бумажку красивую с номиналом трехнулевым.

И стали тут все в дорогу справляться. Бабка повязала платок с жар-птицею, еще дедом на свадьбу дареный, дед начистил гуталином ботинки армейские, внучка щеки свеклой нарумянила. И отправились они на остановку автобусную.

Тут и транспорт подъехал немытый, забралось семейство в салон аккуратненько, чтоб не перепачкать дверями одежду парадную. По местам расселись и стали ждать отправления. А отправления почему-то не следовало. Так минуту сидят, и другую, и третью. Уж и рекламы по пять штук на одно окно наклеенные прочитаны, и музыка разудалая прослушана, и дедушка прихрапнул чуток с устатку, а автобус все без движения. Шофер добрым молодцем в окно высунулся, все выглядывает, не подбежит ли кто к дверям распахнутым. Заботится, значит, чтобы народ честной, по соседнему кварталу неспешно идущий, в автобус его сесть успел, не утруждая другого водителя.

Долго ли, коротко стояли они, но все же тронулись. Дед аж проснулся от неожиданности, побежал к выходу, думал — приехали. Усадила внучка назад его быстренько, чтобы не растрясло ненароком. Тут уж вспомнила бабка молодость. Как на лошадях на сенокос ездила, и лошади те шли не в пример быстрей автобуса, небось, все десять километров.

Скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается. Внучка уж думала из салона на ходу выскочить и бегом добежать быстрей, однако прибыли.

Подошли к прилавку базарному, где штанами шла торговля бойкая. Выбирает девчонка порты, кочевряжится, ан тут драно, но не сварено, ан тут варено, да махры маловато. Заскучали старики, пригорюнились, видят, дело серьезное, долгое. Ничего не по нраву Снегурочке, только зря все порты перещупала.

Подошли к магазину подалее. Загоняли и там продавщиц почем зря — то джинса тонка, то лампасов нет. Улыбнулась торговка измученно:

— А капрями штанишки не хочешь ли? Там и драно и пятнами крашено.

Поперхнулась жвачкой Снегурочка:

— Уж живу я на свете десятый годок, а таких словес и не слыхивала. Капри брюки — знаю, нашивала, а капрями — это что за вывороты? Слово «капри»-то не склоняется, — эрудицией блещет Снегурочка.

— Зря ты так, — загрустила торговка. — Ведь от наших от капрей все становится милей.

— Ясненько, — вздохнула Снегурочка. — Где продавцы неграмотные, там и штаны чтопопальные.

А потом призадумалась и купила юбочку вместо джинсов драных. Юбка — всем на загляденье. Спереди — рюшечка, а сзади — хрюшечка. Авось, в такой Колька быстрей полюбит. И погнала стариков назад на остановку автобусную. Дед кочевряжился изрядно, мол, ногами оно быстрее до дома будет. Но бабка ни в какую, хоть к ночи, но до места доедем, уж больно притомились с внучкиными выкрутасами.

Вот залезают в автобус с опаскою, готовясь к дороге неспешной. Только не успела бабка на ступеньку взгромоздиться, а транспорт уж тронулся. Защемило дверями намертво, а нога аж на улице и вовсе болтается. Завизжала внучка неистово:

— Что ж ты делаешь, глупый дяденька? Ай осиротить меня вздумал в расцвете лет? Ну-ка, тормози колымагу свою, выпускай бабульку из створок замызганных.

Смилостивился водитель, скорость сбавил чуток. Дедка за внучку, внучка за бабку — втянули старуху в салон да на других пассажиров повалилися. А водитель-то, видимо, в «Аэрофлоте» работал ранее — автобус разогнал, вроде как для взлета. Того и гляди в окошках макушки деревьев покажутся. Катаются по салону старики болезные, аки колобки. Только на остановке приткнуться соберутся, где устойчиво — ан нет. Ведь шофер не тормозил, притормаживал, чтобы скорость, значит, взлетную не терять. Стон в автобусе стоит неистовый от рук и ног защемленных, а водитель ко взлету готовится, на жалобы людские не реагируя.

Вмиг долетели страдальцы до остановки родимой и втроем разом выпрыгнули, чтоб не зажало и не протащило до конечной. Откуда у стариков и прыть взялась. Дошли до избы на трясущихся ногах да на пороге и рухнули.

Зато Снегурочке было чем вечером заняться — юбку с хрюшечкою примерить и решить задачку арифметическую — сколько у стариков седых волос прибавилось? Получилось, у деда шесть из одиннадцати наличных, а у бабули — тридцать восемь.