Гусь собаке не товарищ

Пару или тройку лет назад знакомая, проживающая в деревне, в разговоре о деревенском житье-бытье поведала историю, над которой мы тогда дружно посмеялись. Со временем я о ней подзабыла, но в связи с событиями на Украине вдруг вспомнила. Провела некоторые параллели и, к своему удивлению, нашла сходство. Сюжет до банальности простой: в одном подворье не ладили  гусь с собакой. А поведение животных иногда так схоже с людским.
Обычный деревенский домик в три окошка, участок земли и живность: два кота, собака и гуси. Живи да радуйся, но огорчает одно: гусак и пес находятся в конфронтации. Гусь обычной породы, собака — чистокровная овчарка. Во дворе частенько разворачиваются баталии. Овчарка — собака серьезная, есть опасения, что однажды эта битва закончится плачевно. Несколько раз хозяйка вырывала из лап возбужденного пса обмякшее тело птицы, уже, казалось, не подававшее признаков жизни. Но гусь был на удивление живуч, быстро приходил в себя и начисто забывал о случившемся.
А ведь все разрешимо: ходи особнячком, как все остальные, да занимайся не спеша своими гусиными делами. Ан нет, гусь выводов не делал. Собаке прикончить ненавистное гусиное отродье не составляло труда — достаточно посильнее сжать челюсти на его белоснежной шейке, и конфликт будет разрешен раз и навсегда. Но умная псина понимала, что уничтожение хозяйской собственности, тем более живой, будет грозить для нее самыми серьезными последствиями, или, как сейчас принято говорить, чревато санкциями.
   Не секрет, что гуси — народец склочный и непредсказуемый. Но, если что, могут постоять за себя даже в неравных условиях.
— Сижу на кухне, — вспоминает хозяйка живности, — пью чай, поглядываю из окошка во двор, где пасутся гуси. Собака мирно отдыхает, только лапы из будки торчат. Эту милую картину видит и гусак. Подходит к будке и тюкает клювом в свисающую лапу, которая, словно от удара током, скрывается внутри. Гусь, сделав несколько шагов, понимает, что дело завершил не до конца, возвращается и тюкает во вторую лапу. Из будки слышится предупреждающее рычание, но реакции никакой. Гусак постоял в ожидании некоторое время, склонив голову набок, словно говоря: «Выходи, подлый трус!», потом с гордым видом, не торопясь, удалился. У меня, признаться, чай в горле застрял…
В тот день умный пес преподал совсем не собачий урок мужества и самообладания. Напрашивается вопрос, впервой ли было пернатому наглецу устраивать подобные провокации на свою бедовую шею? Вряд ли глупая птица знает, что грань между жизнью и смертью такая хрупкая, а терпение не безгранично даже у собаки. •