Как меня зарезали

Окончание. Начало в № 23.

Этот вор показался нестандартным. Он не бил оконное стекло, а выставлял, убирая штапики. Аккуратно отжимал оконную решетку. Брал еду и легкие предметы. Не трогал посуду, садовый инвентарь, одежду, постельное белье. Не обратил внимания на газовый баллон. Удивляло и то, что злоумышленник посещал дачу летом, когда велика вероятность встретиться с хозяевами… Чувства, которые испытывал я после таких посещений, описывать не буду, они знакомы многим. Если кратко: застану — убью. Я не боксер и не каратист; в августе, заметив плывущую по Волге палку, на всякий случай выловил ее и принес в дом.

Что же произошло в ночь со 2 на 3 сентября? Вечером я задержался в редакции: смотрел в интернете матч чемпионата мира по баскетболу Россия — Греция. Примерно в 23.30 вызвал такси и отправился в Верхний бор. Возле дачной калитки наткнулся на газовый баллон. Понял, что у меня опять побывал «гость». Незадолго до этого я укрепил оконную решетку, поэтому на сей раз вор взломал дверной замок. Я зажег свечку и оценил ущерб. Похоже, кроме баллона и газовых горелок, все на месте. Принес в домик баллон, предполагая, что за ним могут вернуться. Лег спать. Наутро предстояли ремонтные работы: смена дверного замка, замена разбитого стекла.

Проснулся от шума за окном, увидел свет фонаря во дворе. Понял, что вор вернулся. Нащупал палку и как был, босиком, в плавках и футболке, вышел навстречу. Спросил, чего надо. Попросил осветить лицо — увидел мужика примерно своего возраста. Визитер постарался представить дело так, будто он сторож здравницы и обходит территорию. Начал кричать: «Серега, подъезжай сюда, будем разбираться». По всему видно, человек в этом деле бывалый. Он ведь не убежал сразу, не обнаружив баллона. Решил, видимо, что его обскакал конкурент. Не ожидал, что хозяин может появиться так поздно.

Я знал, что сторожа в пансионате нет, как и нет никакого Сереги. Воров на Руси издревле били палками. Поэтому постарался отоварить незваного гостя. В огороде попал один раз по плечу. К моему удивлению, он даже не шелохнулся, хотя богатырем не выглядел. Вор отправился восвояси. Я понимал, что если он уйдет, покоя моему домику не будет еще долго. Задержать его в темноте невозможно, пошел следом. Наверное, надеялся оглушить палкой и сдать в милицию. Когда мы выбрались на дорожку, ведущую в санаторий, несколько раз ударил его палкой, разбил фонарь. Он сел на обочину, заявил: «Иди, вызывай ментов, побои будем снимать». Это меня разозлило. Взял его за шкирку и со словами «не хочешь идти, так доволоку» протащил метра полтора. Потом почувствовал вспышку боли в боку. Очнулся на другой стороне дорожки. Как там очутился, не помню. Догадался, что получил удар ножом. Мужик исчез. Спросил себя: «Можешь двигаться?» Встал на ноги, пошел к даче. Возле забора начала «проваливаться» нога. С трудом доковылял до домика. Позвонил родным…

На суде адвокат Агибалова спросил: «Почему отправился на дачу, а не в спальный корпус здравницы?» Видимо, меня смущал мой вид. Подозреваю, дежурная могла до смерти перепугаться, увидев перед дверью полуголого мужчину.

Очнувшись утром в реанимации, первым делом задал медикам вопрос о характере своих повреждений. Удивительно, но жизненно важные органы остались не задетыми, хотя нож вошел в бок на шесть сантиметров. Правда, было внутреннее кровотечение. Из-за компрессионного воздействия крови на седалищный нерв произошло онемение правой ноги. Она и до сих пор у меня не действует должным образом. Но все это мелочи по сравнению с тем, что могло произойти.

Благодарен персоналу ржевской ЦРБ, который меня выхаживал. Единственная жалоба: в больничном написали — «бытовая травма». Сотрудница фонда социального страхования, увидев больничный, возмутилась — что это за бытовая травма, которая вывела работника из строя на полтора месяца? Потребовала консилиум в больнице и собрание в коллективе. Все-таки чиновники иногда бывают на редкость смешными.

Несколько месяцев шло следствие. Меня и других потерпевших вызывали на допросы. Агибалов давал показания, будучи арестованным, в том числе с выездом на место преступления. В марте состоялся суд. Меня интересовало, почему он тогда вернулся. Как-то нелогично: или сразу забирай баллон, или уже забудь про него. Он пояснил, что баллон показался ему слишком тяжелым. Но когда дошел до перевоза, «жаба замучила». Вернулся на свою и мою беду. Он извинился передо мной, сказал, что впервые в жизни поднял нож на человека. Был уверен, что я буду его убивать, нож достал от страха. Суд так и квалифицировал его действия: превышение пределов необходимой обороны.

Выяснились некоторые подробности его жизни. В свое время он обитал с семьей в доме № 4 по Осташковскому проезду. Дом этот — в непосредственной близости от пансионата, только на другом берегу. Не удивительно, что когда Агибалов начал вести бродячий образ жизни, повадился воровать в домах, расположенных в Шопорове и Верхнем бору. В 2007 году два жителя Шопорова застали его и повязали, несмотря на сопротивление. В руках Агибалова тогда, кстати, находился топор, которым он активно размахивал. К счастью, ограничилось царапинами и ушибами. Его посадили на два года восемь месяцев, в течение которых владельцы домов и дач могли вздохнуть спокойно.

Ни дня Валерий в местах заключения не работал. 16 октября 2009 года был освобожден, ему выдали железнодорожный билет до станции Росстани. Судья спрашивала его, почему не поехал на родину. Ответил, что хотелось увидеть дочь и внучку. С родными так и не встретился, поселился в подвале на кирпичном. Промышлял по мусорным контейнерам и дачам, пока не поймали. Пожалуй, тюрьма для него — дом родной. Не надо беспокоиться о крыше над головой и кормежке.

В. Агибалов был признан виновным в совершении нескольких преступлений. Помимо превышения пределов необходимой обороны — кражи. Просил суд принять во внимание, что болен циррозом печени. Ему было назначено пять лет лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима.