Что же будет с РКЗ?

Про Ржевский краностроительный завод, вялыми шагами идущий к банкротству, сейчас пишут и говорят мало. Пожалуй, чаще всего о некогда родном предприятии вспоминают его сотрудники, с которыми бывший завод-гигант так и не расплатился. Мы постарались получить комментарии официальных лиц о нынешней ситуации на РКЗ и возможном будущем предприятия.

Руководитель Ржевского межрайонного следственного отдела СК России по Тверской области Дмитрий Иванов сообщил нам следующее:

— Ржевским межрайонным следственным отделом 4 апреля 2016 года возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 145 УК РФ — невыплата заработной платы работникам предприятия свыше двух месяцев. Проведены следственные действия, изучено финансовое состояние ОАО «РКЗ» и ряда предприятий, учредителем которых является РКЗ. Согласно ст. 145 УК, уголовную ответственность за невыплату зарплаты несет директор, который является наемным работником. Принято решение о привлечении в качестве обвиняемого бывшего директора краностроительного завода Мельникова, который скрывается от следствия и объявлен в федеральный розыск. Определением арбитражного суда Тверской области от 1.06.2017 по делу № А66-10750/2015 в отношении ОАО «Ржевский краностроительный завод» введена процедура наблюдения, по окончании которой будет вынесено решение о дальнейшей судьбе предприятия. Если будет принято решение о банкротстве, то имущество организации продадут, а вырученные средства пойдут на погашение долгов. Согласно законодательству, в первую очередь будут выплачиваться долги перед трудовым коллективом.

Временный управляющий Ирина Новикова рассказала, что, пока идет процедура наблюдения, говорить о дальнейших действиях по отношению к заводу рано.

— В середине октября на основании наблюдений и анализа финансовой отчетности будут сделаны выводы, — пояснила Ирина Александровна. — На собрании кредиторов мы предложим следующие варианты: либо введение внешнего управления, либо принятие мирового соглашения, либо банкротство.

Мы попытались узнать, как видят будущее РКЗ его учредители. Владимир Мурга и Василий  Гололобов на телефонные звонки не ответили, но нам удалось пообщаться с Александром Минаковым. Вот что рассказал Александр Николаевич:

—  Гололобов и Мурга  имеют 72% акций предприятия, у меня всего 14,2%. Поэтому всю политику завода, исходя из большинства голосов, определяют эти два человека. Моя трудовая деятельность связана с заводом  более 30 лет, я занимался материально-техническим обеспечением предприятия. Когда началась перестройка, стал одним из акционеров. Во времена Советского Союза Ржевский краностроительный завод был крупнейшим в мире предприятием по выпуску башенных кранов, выпускал по 100-110 кранов в месяц. В СССР было 28 аналогичных предприятий, сейчас осталось всего два, одно из которых — РКЗ. Завод пережил два банкротства, сейчас надвигается третье. Когда, при развале СССР, грозило первое банкротство, завод выпускал крановую продукцию, но спроса на нее не было.                    Я убедил директора Валентина Титовича  Степанченко, что останавливать производство нельзя. Постепенно строительство в стране возобновилось, пошел сбыт нашей продукции, и до банкротства дело не дошло. Второе банкротство завода произошло в 2009 — 2011 годах. Часть имущества было выведено в ООО «ПК «Импульс»,  продали электроподстанцию и ЛЭП, чтобы рассчитаться с кредитом,  полученным  в областном отделении «Сбербанка». В 2012-2013 году был небольшой подъем производства, и завод выжил. В ноябре 2014 года я пригласил на завод представителей наших конкурентов, немецкой краностроительной фирмы «Вольфкран». Владимир Николаевич  Мурга взял переговоры в свои руки и затянул этот процесс на два года. «Вольфкран» безвозмездно передал нам чертежи на выпуск восьмитонных башенных кранов, но нам были нужны чертежи двадцатитонных кранов, продукции, в которой испытывают потребность строители юга России. В итоге контракт с «Вольфкраном» не был выполнен, мы изготовили только две секции восьмитонного крана. В 2015-2016 годах мы с Мельниковым вели переговоры по заказам, но Гололобов организовывал звонки заказчикам и сообщал, что завод в предбанкротном состоянии, заказы не будут выполнены и перечисленные деньги не вернутся. Впоследствии Мельников был уволен по статье за невыполнение указаний совета директоров — его заставляли передать имущество в ООО «ПК «Импульс». Но Мельникову под давлением все же пришлось подписать акты о передаче главного корпуса РКЗ «Импульсу». Полтора года назад Гололобов привез на предприятие потенциального покупателя железнодорожной ветки. Ее планировалось продать за 11 млн рублей, часть из которых должна была пойти на выплату зарплаты рабочим. Всего на погашение задолженности по заработной плате необходимо порядка 90 миллионов рублей. Тогда Мурга Гололобова поддержал.  Гололобов и Мурга связаны совместной собственностью — шолоховским охотохозяйством, созданным на средства РКЗ. Туда было вложено за последние 10 лет около 250 миллионов рублей. Электроэнергия и газ, потребляемые охотохозяйством, оплачивались также за счет РКЗ. Как установили правоохранительные органы, Василий Гололобов, у которого двойное, русско-американское, гражданство, также имеет собственность в Америке и Москве. Последний заказ — выпуск плавучих кранов для Северодвинска — мы тоже прорабатывали с Мельниковым. РКЗ мог бы изготовить только отдельные элементы конструкций. Мы договорились, что саму плавучую баржу будет изготавливать Архангельская судоверфь. Совет директоров, в составе которого семь человек, первоначально одобрил нашу работу, видимо, надеялся, что мы не справимся. Но когда было нужно, чтобы главные акционеры дали подтверждение для получения  банковской гарантии,  Гололобов и Мурга такого подтверждения не дали и уволили Мельникова, чтобы списать на него все неудачи предприятия. В июле этого года меня освободили от должности директора дочерней организации — ООО «РКЗ». На последнем совещании у прокурора, на которое ни Мурга, ни Гололобов не явились, я высказал свое мнение: предприятием руководить некому, на заводе нет людей, способных предотвратить банкротство. Мельников мог бы вывести завод из кризиса, но его уволили. Рабочие сокращены, заказов нет, осталось распродать имущество и окончательно уничтожить предприятие. Я готов свои 14% акций безвозмездно передать в распоряжение правительства Тверской области, предлагаю остальным акционерам сделать то же самое, национализировать предприятие и обеспечить его государственными заказами. Подобный опыт имеется в Астрахани. На мой взгляд, в нынешней ситуации это единственный вариант, чтобы не допустить уничтожения РКЗ.