В поисках лучшей жизни, или Москва - сколько в этом слове?

Очередные поиски пристанища

Не забываю старых знакомых, даже если они обладают недостатками. Парень-игроман, помните? Я поддерживал с ним связь. Решил узнать, ищет ли он жилье. Вспомнил, что в одном из телефонных разговоров поведал о конфликте с компаньоном по съему квартиры на Бабушкинской. Позвонил, поинтересовался. Точно, ищет. Желает переехать от компаньона, заодно поближе к работе, трудился он все так же на книжном складе.

Полтора года назад я подвел его скоропостижным отъездом, пришлось принимать условия. А именно: съем квартиры, а не комнаты, вдобавок не где придется, а конкретно в районе проспекта 60-летия Октября. Два этих фактора, работая в паре, снижали возможность найти жилье по устраивавшей меня цене до минимума. Но делать было нечего. К тому же морально был готов заплатить больше, но жить в приличном районе. Отмечу, что для меня в Москве это являлось приоритетом. Всегда не воспринимал всякие алтуфьевы-выхины-медведковы.

Академическая

Попытавшись найти что-то самостоятельно, быстро поняли, что без агентства недвижимости не обойтись. А это плюс сто процентов комиссии. Просмотрев несколько вариантов, сделали выбор. Чистая однокомнатная квартирка с косметическим ремонтом, мебелью, новой сантехникой, великолепно обустроенной кухней. Цена вопроса 75 тысяч. 25+25 тысяч за первый и последний месяцы аренды (распространенная практика в Москве), 25 тысяч агенту. Были готовы заплатить, но в последний момент хозяйка решила, что не станет сдавать квартиру двум парням, даже не пообщавшись с нами. Что ж, если думаешь, будто семейная пара с ребенком и собакой будут более чистоплотны, твое право.

В итоге досталась нам пустая коробка в 9-этажке по большой черемушкинской, с минимумом видавшей лучшие дни советской мебели.

Без занавесок (впрочем, как и карнизов), обеденного стола, телевизора, не говоря о стиральной машине или микроволновой печи. Зато без оплаты последнего месяца, всего лишь за «жалкие» пятьдесят тысяч.

Девять месяцев застоя

В слово «застой» не вкладываю негативного оттенка. То время было сродни брежневскому застою, при котором советским людям жилось не так уж плохо. Просто начались монотонные будни без мыслей о том, что нас могут со дня на день выселить, без брезгливости к району проживания. К тому же с финансовой стабильностью. Тихое, рафинированное существование. Утром я ехал на работу (немного напрягало, что пешком в общей сложности приходилось топать около двух с половиной километров плюс сорок минут на метро), вечером такой же путь обратно. Принимал душ, ужинал, смотрел что-то в Интернете, иногда ходил в магазин, затем ложился спать. На следующий день все повторялось с разницей, касающейся только моего меню. И так пять раз подряд.

Разнообразие вносили выходные. Выходные в столице — особые дни, их ждут с нетерпением. Можно выспаться (к слову, мне это в Москве почему-то не удавалось, сколько не спи — не чувствуешь бодрости), заняться своими делами.

Бывали ленивые выходные, когда я сидел дома, коротая часы за просмотром фильмов, компьютерными играми, чтением, готовкой каких-либо необычных блюд. Но чаще старался куда-то выбираться. Побывал в музеях Маяковского, космонавтики, узников ГУЛАГа. С наступлением тепла раскрылись преимущества Академической. Я приобрел велосипед, у соседа были ролики, часто мы выезжали вдвоем покататься на Воробьевы горы (игровой сервер моего соседа наконецто закрыли, у него появилось гораздо больше свободного времени). 15 минут неспешной езды — и мы колесим возле МГУ, или парка культуры, или по прилегающим территориям. Особенно понравился биологический корпус МГУ, затерянный где-то между многочисленными деревьями и ботаническим садом университета. Ни одной живой души, тишина, пение птиц… Даже не верится, что находишься в центре огромного города. Осенью несколько раз ездили в ботанический сад (за один день невозможно осилить и половины), ходили по павильонам ВДНХ. Освежил впечатления детства — Поклонная гора и центральный музей Великой Отечественной войны. Пару раз садились в трамвай и катались по городу, глазея в окна. В целом, проспект 60-летия, параллельный ему Ленинский проспект и все, что вокруг них на несколько станций метрополитена, — настоящая Москва, не в пример окраинам, и жить там мне нравилось. Даже несмотря на то, что около половины заработанных денег уходило на оплату квартиры.

Попробую объяснить, почему называю те месяцы застойными. Возможно, дело в моей натуре, но спустя какое-то время почувствовал душевный дискомфорт. Появилась некая духовная леность. Привычная жизнь успокоила, сытая стабильность убаюкивала. Я почти перестал читать книги, мозг начал «зарастать жирком». Стали возникать мысли о бездарном копчении неба. В голове постоянно висел пример монтажника, с которым я, еще в первый московский приезд, работал на установке ворот. Сорокалетний здоровый мужик сетовал, что зачастую лучшее, чем он может занять себя по вечерам в выходные, — в одиночку сидеть на кухне и пить водку. У него была трехкомнатная квартира с шикарным ремонтом, жена, дочь. Полный порядок. Но, добившись материального достатка, без духовной составляющей, он зашел в тупик. Можно купить машину подороже, телевизор побольше и диван помягче, но ведь это ничего не меняет.

К тому же работа на складе без перспектив продвижения явно не виделась карьерным пиком. Я начал подумывать об увольнении. Однако если раньше менял работы с легкостью, теперь побаивался. Чувство это, думаю, знакомо многим. Когда хочешь перемен, но рискованный шаг страшит неопределенностью. Так я мучился два месяца.

Выход из ситуации нашел меня сам. С начала работы не мог найти общего языка с заместителем начальника склада. Чисто интуитивно мы друг другу не нравились. В итоге он искусственно создал ситуацию, из-за которой мне пришлось написать заявление по собственному желанию. Не сильно расстроившись, я подписал бумажку, получил увольнительные и был таков, отработав ровно девять месяцев. Окончание следует