Март 1962 года: "разгром" Пушкинской школы

В номере от 16 сентября была опубликована страница “История Ржева в документах”. Мы ведем эту рубрику много лет, дошли уже с 1943 года до 1962-го. Знаю, многим читателям, особенно ржевитянам старшего поколения, нравится читать архивные публикации. Там нет неправды — документы врать не умеют.

На заседаниях исполкома горсовета в 40-50-60 годах школы разбирались “по косточкам” нередко. Особенно “везло” в этом смысле Пушкинской — к ней почему-то всегда было повышенное внимание. Схема “разбора полетов” выглядела стандартно и не претерпевала изменений десятилетиями. “Отмечаются определенные успехи”, “наряду с тем имеются и недостатки”. Однако то, с чем столкнулся, разбирая исполкомовские материалы за 1962 год, удивило несказанно. Может быть, потому, что подобные “разгромы” в исполкомовской практике и вообще-то были редкостью, в отношении же школ встретились впервые. Непостижимо еще, что лексика и приемы, которые были использованы в 1948 году, когда громили Зощенко и Ахматову, перекочевали в Ржев периода поздней хрущевской “оттепели”.

Разумеется, столь экстремальный ход событий не мог не заинтересовать. Напомню, что главным “козлом отпущения” на заседании исполкома горсовета 29 марта 1962 года стал директор Пушкинской школы И. Ильин, которого освободили от работы как “явно не справляющегося с обязанностями”. Попал “под замес” и Я. Гуревич, который вел историю. Завгороно Г. Степановой было предложено решить вопрос о дальнейшем его использовании в качестве преподавателя этой дисциплины.

Нисколько не сомневаясь, что у данного сюжета имеется подтекст, пообщался с теми, кто мог помнить события 47-летней давности. Выяснилось, что о разгромном заседании исполкома педколлектив Пушкинской не знал. Работали, как обычно, просто вместо Ивана Васильевича Ильина пришел Ю. Соколов, работавший в аппарате горкома КПСС.

Видимо, здесь и была зарыта собака. Дело в том, что Галина Павловна Степанова долгое время трудилась заведующей отделом пропаганды и агитации ГК КПСС, прежде чем возглавить гороно. Исполкомовский разнос оказался в стиле жестких персональных разборов на бюро горкома партии. Таким образом освобождалось место директора. Ильин стал простым учителем истории. Кстати, педагогом он был великолепным, к тому же фронтовиком. То, что и руководителем Иван Васильевич был достойным, доказывает факт, что спустя несколько лет, в конце 60-х, он вновь возглавил Пушкинскую. А вот Юрий Евгеньевич Соколов ничем себя не проявил, довольно скоро заболел и умер. Впрочем, не так уж много оставалось жить и Ильину. Иван Васильевич умер от рака в 1976 году. Я помню его похороны — тогда учился  в девятом классе. Мы ходили прощаться к гробу, установленному в актовом зале школы.

Древняя мудрость гласит: “Думай о смерти”. То есть думай о том, какая память останется после тебя. В этом смысле судьбы Я. Гуревича и Г. Степановой, двух оставшихся героев нашей истории, радикально отличаются. Яков Иосифович сосредоточился на работе директора музыкальной школы, а затем музучилища. Он был основоположником детского музыкального образования в Ржеве. И заслуги Гуревича не забыли — в прошлом году ему было присвоено звание Почетного гражданина города, проходит фестиваль его имени.

Галина Павловна Степанова после гороно трудилась еще в школе-интернате (был в Ржеве такой), потом ушла на пенсию. В 2000-х годах продала квартиру, уехала жить к дочери в Санкт-Петербург. Там у двух женщин произошел конфликт, дочь посадила престарелую больную мать на поезд и отправила в Ржев, как посылку. Не вмешался в ситуацию и сын, живущий в Твери. В итоге бывший начальник гороно (серьезная должность!) умер, забытый почти всеми, в Глебовской больнице.

Какой вывод? Все тот же: “Думай о смерти”. У меня, например, возникает впечатление, что многие из нынешних ржевских чиновников собираются не только жить вечно, но и всегда оставаться на своих должностях, поскольку срослись с креслами. Удивительная наивность.

На снимке 1963 года (в центре): сидят — Ю. Соколов и Г. Степанова, стоит — И. Ильин.