Недостача

С 9 по 14 марта 1972 г. по распоряжению директора ржевского хлебокомбината З. Куракиной производилась внезапная ревизия на складе макаронного цеха. Комиссия выявила, что с 19 августа 1970 г. по 9 марта 1972 г. недостача составила: макаронных изделий — 1939 кг, муки блинной высшего сорта — 255,4 кг, муки пшеничной в/с — 5853 кг, соды пищевой — 196 кг, сахарного песка — 6 кг. В то же время обнаружены излишки лимонной кислоты — 11,7 кг, сухого молока — 48,2 кг, пшеничной муки 2 сорта — 100 кг.

«Большая пересортица изделий, крысиные гнездовья в отдельных ящиках с продукцией, — сделала вывод комиссия, — говорят о безответственности старшего мастера цеха М. Гончаровой и кладовщика Н. Моряковой».

Недостача в сумме 2430 рублей — дело серьезное. Результаты ревизии были переданы в следственные органы. Нина Ефимовна Морякова, которая работала на комбинате с 7 февраля 1953 г., а кладовщиком стала 15 сентября 1967 г., превратилась в подследственную. Родилась она 22 апреля 1921 года в деревне Жарковка Смоленской области. Образование 7 классов, вдова, живет одна. Сразу после ревизии была переведена в грузчики. Проживала на улице Бехтерева в доме № 86.

До 1967 года макаронный цех входил в состав горпищекомбината. С 1953 г. Морякова работала приемщиком готовой продукции; когда два комбината объединили, стала кладовщиком. Следствие сделало вывод, что Нина Ефимовна преступно-халатно относилась к обязанностям. Употребляя в рабочее время спиртное, не вела надлежащий учет ценностей. Поступающую на склад муку приходовала без взвешивания, доверяла принимать муку другим лицам. В феврале кладовщик оприходовала 4200 кг пшеничной муки высшего сорта, хотя фактически она не поступала, а находилась в пакгаузе станции Ржев-2, что выяснилось лишь во время ревизии.

Морякова разрешала бригадирам смен брать в производство муку в свое отсутствие и без выписки накладных. Выпивки на рабочем месте привели также к порче муки и макарон, уничтожению их грызунами. Акты не составлялись. Ущерб в сумме 2430 рублей не возмещен. Сумма и впрямь огромная, вряд ли зарплата кладовщика превышала 100 рублей. Арест на имущество подследственной не накладывался из-за отсутствия такового.

Суд состоялся 13 ноября 1972 года. Одна из свидетельниц, рабочая по резке макарон А. Орлова, показала, что выпивала на работе не только Морякова, но и старший мастер Гончарова. Припомнила, что однажды из цеха украли мешок муки.

Другие свидетели говорили, в частности, о плохих складских помещениях, которые постоянно затапливало водой. И еще — об этикетках на ящиках, которые грызли крысы, и невозможно было определить сорт изделия.

Мария Гончарова пояснила, что в 1972 г. работала мало, пять месяцев болела. Ревизий не было с 1970 года, что нельзя считать нормальным. Построен новый склад, но там нет кровли. Не отрицала, что были случаи хищения муки и макарон. Морякова попросила смягчить ей меру наказания. В итоге Нину Морякову суд приговорил к году исправработ по месту работы с удержанием 20% заработка в доход государства. В пользу хлебокомбината с нее было взыскано 1500 рублей, в остальной сумме предприятию отказано.

Суд вынес частное определение, в котором указал хлебокомбинату на существенные недостатки. Склады в макаронном цехе не приспособлены для хранения ценностей, летом туда заходит вода. Около складов расположены сараи рабочих, где помещается домашняя птица, мелкий и крупный скот. В итоге развелись крысы, которые обнаружили по соседству, на складе макаронного цеха, огромные запасы корма, чем и воспользовались. Новые склады строятся, но когда их введут в строй, неизвестно. Мука, оставленная в пакгаузе станции Ржев-2 в количестве 4200 кг, была отгружена комбинату только после вмешательства милиции. Определение было направлено директору хлебокомбината для принятия мер, о чем З. Куракина обязана была сообщить в суд в течение месяца.