Шефство

(Продолжение. Начало 3 мая).

- 3 -

К шефству были привлечены все слои городского населения. Разумеется, студенты вовсе не являлись исключением. Занятия в вузах и сузах начинались не 1 сентября, как положено, а где-то с середины октября. Учебные планы? Кого они волнуют, если село нуждается в помощи...

Когда я поступил в кировский «политех » в 1977 году, сбор студентов-первокурсников был назначен на 25 августа. Факультет автоматики и вычислительной техники собрали в огромной аудитории — почти никто друг друга не знал. Ребят даже не успели распределить по группам — видимо, ответственные за это лица еще не вернулись из отпусков. Например, нас, Ат-эшников (специальность «Автоматика и телемеханика»), разделили так: фамилии до буквы «Л» — в один колхоз, от «М» до конца алфавита — в другой. В хозяйствах мы пребывали аж до 10 октября, успели сдружиться, а когда вернулись, оказалось, что группы АТ-11 и АТ-12 создали вовсе не по алфавиту, а совершенно вразнобой. Это вызвало у нас протест и возражения, кто-то даже ходил в деканат, но слушать первокурсников, понятное дело, никто не стал.

Поскольку преподаватели, как уже говорилось, еще не вернулись из отпусков, нам был придан в старшие свежий выпускник ФАВТа по имени Шурик, который жил с нами неделю, пока не подъехал настоящий шеф. Вечерней (!) электричкой мы доехали до райцентра Ленинское (три часа езды!), а затем нас доставили в один из колхозов Шабалинского района. Для любопытных — это тот редкий случай, когда название района не является производным от райцентра. На место назначения добрались уже среди ночи, так что до утра кантовались в конторе. Потом девочкам выделили один пустующий дом, парням другой — и началась деревенско-студенческая жизнь. С обильным, особенно поначалу, алкоголем (а как же, мы только что выпорхнули на свободу из родительских гнезд), песнями под гитару, чтением библиотечных книг… Были и стычки с местными парнями, но несерьезные, и какая-то бестолковая, разрозненная работа.

Следует подчеркнуть — ни разу во время моих бесчисленных оказаний шефской помощи я не ощутил, что остро необходим. Да такого ощущения в принципе не могло возникнуть. Горожане ведь в 99% случаев выполняли роль малоквалифицированной низкооплачиваемой ( а то и бесплатной) рабочей силы. Зарплата им шла по основному месту трудовой деятельности. Часто для руководителей хозяйства занять всех присланных на подмогу работников было головной болью. Во втором колхозе перед вторым курсом двое наших парней добровольно вызвались быть доярами — но это редчайшее исключение. В основном мы поднимали лен, сгребали солому, собирали картошку, выполняли другую ручную работу, которую при должной организации, несомненно, должны делать машины и механизмы. На место приложения сил нас доставляли в основном на тракторных тележках, что категорически запрещено техникой безопасности. Но не на автобусах же нас возить по ужасной деревенской грязи. Да и не было их, автобусов, ни в одном хозяйстве.

Первый студенческий мой колхоз продлился полтора месяца. Учиться мы начали только 12 октября. Потом были Тужинский, Свечинский, опять Шабалинский районы Кировской области. Постепенно мы организовались, привыкли к сельхозвыездам. Брали с собой радио, переносной телевизор. Оценили возможность пожить группой и пообщаться вне домов и вдалеке от города. Но, повторюсь, ни разу не возникло чувства незаменимости, необходимости. Все понимали: это такая игра, условия которой не в силах изменить ни мы, ни руководство института. Партия — наш рулевой, и этот рулевой в массовом порядке организовывал помощь города селу — настолько же обильную, насколько бестолковую, малопроизводительную и не имеющую для хилого агрокомплекса какого-либо существенного значения.

- 4 -

Куда бы ни забрасывала меня жизнь, всякий раз я оказывал шефскую помощь, вплоть до поступления на работу в «Ржевскую правду». Взять армию. Казалось бы, она при чем? Тем более, что служил на Дальнем Востоке, который находится на широте Киева. Там помидоры зреют на корню и даже растут маленькие арбузы. В столь благодатном крае у аграриев все должно быть «тип-топ». Ан нет, и там необходимо было помогать сельскому хозяйству.

То, что весь наш батальон в течение двух месяцев собирал урожай где-то в военном совхозе в 100 километрах от части — это нормально. То, что 80% водителей-солдат из нашей дивизии с апреля по ноябрь уезжали каждый год на «целину», в Казахстан, тоже полбеды. А вот то, что наш взвод отправили в колхоз, расположенный, кстати, всего в двух километрах от китайской границы — для нас, конечно, была лафа, а для Родины — позор. Потому что занимались мы там фигней — освобождали (неизвестно зачем) большие лотки с землей. Жили в отдельно расположенном доме, питались в сельской столовой и большую часть времени проводили в занятиях чрезвычайно приятных: за беседами и сном. Работали часа два-три в сутки, не больше, потому что понимали: никому наш труд горько не нужен. Ну, раз прислали — надо чем-то занять бойцов.

Окончание следует.