У них своя свадьба, у нас своя...

В первомай все гуляли по площади, и там было прелестно и радостно — и оркестр на дудках наяривал, и все были нарядны и трезвые. А на сцене плясали и прыгали, в промежутках же ржевски начальники поздравляли народ и поведали, как заводы ударно работают. И заводы народом не гнобились, испослали с себя делегации, с «Галереи», с «Электромеханики», да и стенды с товаром представили. Биржа тоже вела выступление про вакансий порядка полтысячи, приходите, мол, люди, работайте, а то только в газеты и плачетесь. Все питались попкорном и ватою, на батутах от счастия прыгая, да и в общем царило довольствие, как всегда на подобных на праздниках.

Коммунисты сурово собралися возле ржевской гостиницы с флагами. Вот они-то и были печальные: им на площадь дорога заказана. Запретили: чтоб духу их не было, чтобы близко к товарищу Ленину не совали краснющие сущности. Мало ль, смута какая проклюнется и испортит весенние радости. Но зато понагнали полиции во два раза поболе, чем в городе, и предшествовала демонстрации боевая машина с мигалкою. Так торжественно все и отправились ко другой трехголовенной площади, где, наверно, был митинг торжественный, только что-то туда не попала я, хоть и звали, и флаги доверили.

Возникает вопрос: кому выгодна в нашем Ржеве сия конфронтация, почему же на площадь Советскую коммунисты допущены не были? Что, быть может, они красным знаменем чью-то молча смахнут репутацию? Или бабки «Враждебными вихрями» вдруг заглушат слова главы города? Первомай же был днем солидарности всех трудящихся, днем единения. Коммунисты — такие ж рабочие, им попкорна и праздника хочется, и с зверюшкой попрыгать отчаянно, да и речи послушать великие. И была бы пикантность достигнута от чудес коммунистов слияния с делегатами правящей партии. И, быть может, они б побраталися, обнялись бы они и поплакали в честь народно любимого праздника.