Слабый лучик надежды

Радостно, что «Быль» ценят не только в Ржеве и районе, но и в соседних городах и селах. С одной из наших подписчиц, Ириньей Ситниковой, проживающей в деревне Зуево Зубцовского района, нам удалось побеседовать. На пороге ее гостеприимного дома встретили четыре кошки.

— Кошки ваши, ржевские, — улыбается Иринья. — Подруга привезла семь котят. Куда хочешь, говорит, туда и девай. Троих себе оставила, остальных раздала. Улучшаем породу — смешиваем ржевских и зубцовских кошек. Красивые получаются. Четвертая кошечка сама откуда-то приблудилась. Оставила. Не гнать же на улицу. Почему на газету подписалась? Часто бываю в гостях у сына, он в Ржеве живет. Попадают в руки местные издания. Путем естественного отбора выбрала ваше. Созвучно с моими убеждениями. Иной раз поражаешься смелости, с которой вы пишете о вещах, которые народ знает, а озвучить боится. Стихи у Симонова замечательные, передают внутреннее состояние автора. Уважаю редактора за жизненную позицию. Календарь народных примет читаю. Даже вырезаю наиболее понравившиеся публикации (показывает подборку). Теперь непонятно, русские мы или нет. Жить стараемся не по совести, а по фен-шую, от одежды до мозгов — всюду новомодные иноземные влияния. А мудрость предков, которые жили, возделывая родную землю, забываем. Мы же крестьянские дети, но, кроме русских, над родной землей никто так не издевается. Смотрю телевизор, там говорят о повышении затрат на оборону. Да на нас и с войной идти не надо. Отсоедините Россию от импорта продовольствия — с голоду умрем. Пока страна не вернется на землю, жизни не будет. Больно смотреть, как последние поля зарастают. Народ терпит. Уже ко всему привычный. Живет плохо — терпит. Будет жить еще хуже — будет терпеть. Вроде изгаляться над нами дальше некуда — ни работы, ни будущего, а все равно умудряются. Надо будоражить власть, только крови не хочется, а так нас не слышат. Раньше наш колхоз «Дружба» миллионером был, теперь образовался колхоз «Луч», и слезы одни остались. Землю продолжают распродавать. Откроешь местную газету — вновь объявления и аукционы о продаже земли. Помните митинг протеста на трассе колхозников из «Сознательного»? У нас то же самое, да и не только у нас. Пятьдесят коров осталось, которых доит один гастарбайтер и местная девушка. Они и дояры, и бригадиры, и телятники, и скотники. Моя сестра Татьяна (тоже подписчица «Были») в феврале 2011 года написала заявление о выходе из колхоза. Долг по зарплате ей до сих пор не погасили. В этом декабре отсудила девять тысяч, осталось столько же. Молодежи в селе нет. Школу в прошлом году закрыли, детский сад тоже. Если школьников в Зубцов возит автобус, родителям детсадовцев приходится добираться до города своими силами, и забирать ребенка так же. Хочется и хорошего что-нибудь рассказать, да нечего. Хотя, несмотря ни на что, я оптимист. Все же посещает иногда слабый лучик надежды: не может же быть постоянно так плохо простым людям, вдруг каким-то чудом все изменится?

Жизнь 50-летнюю Иринью Викторовну не баловала. Когда ей было семь лет, а сестре Татьяне три, девочки осиротели. 62-летняя бабушка прошла через несколько судов, чтобы внучки остались жить с ней, не попали в детский дом. Тянула детей из последних сил, кормила, учила на мизерную пенсию. Чтобы выжить, до 76 лет держала корову. Девушки вышли замуж, родились дети: трое у Татьяны, два сына у Ириньи. В девяностые годы от пьянства умерли мужья.

— Часто думаю, — рассказывает Иринья, — как бы сложилась наша с сестрой судьба, если бы жизнь оставила нам родителей. Когда теряется одно из поколений, это страшно. Утрату не восполнишь, и чувство потерянности не проходит с годами.

По образованию Ситникова библиотекарь. Но поработать пришлось не только по профессии. Клуб, сельский совет, предприятия и магазины Ржева и Зубцова, родной колхоз. На данный момент — сезонная работа в Зубцове. Что Иринья Викторовна творческий человек, можно понять, только переступив порог ее дома. Расписанные вручную кухонные шкафчики, вышивки крестиком и гладью в застекленных рамочках на стенах. Вышивает не по схемам и лекалам, а по собственным рисункам. Сюжеты — они везде. Любимые — на обертках конфет и шоколадок.

— Вот вышитые богатырь и красна девица, — показывает висящую на стене картину. — А вот обертка от шоколадки, с которой я их срисовала. Рисую еще со школы. А любовь к слову, хорошим книгам и стихам живет во мне, сколько себя помню.

Уезжая из Зуева, испытывали радость от общения с интересным человеком. И одновременно грусть и беспомощность, потому как о хорошей жизни для хороших людей приходится только мечтать.