Переселенцы

Огороды возле деревян­ных домов, гуси, утки. Во дворе играют двое трехлетних детишек. Возраст детей не позволяет им по­нять, из-за каких страшных собы­тий они очутились в провинции средней полосы России, вдали от родной Луганщины.

На кухне кипит работа. Вера Михайловна заготавливает на зиму салаты. В Семашко пенсио­нерка проживает с весны. Сама ро­дом с Дальнего Востока. В послед­нее время работала в Подмосковье. Решила поселиться в Ржеве. Пока подбирает квартиру в городе, жи­вет в районе, на природе. Домик любезно предоставил ржевский предприниматель Юрий Камышов. Кур и гусей тоже сам завез, чтобы бабушке веселее было.

Когда началась война на востоке Украины, Вера Михайловна вспом­нила про Светлану из Первомай­ска Луганской области, которая ра­ботала с ней в Подмосковье на вы­ездной торговле. Пригласила в Се­машко. Со Светланой приехали ее трехлетняя дочь и бабушка. Места хватило всем. Вскоре в соседнем доме поселилась еще одна молодая семья из города Ровеньки, Вика с маленьким сыном. Вику пригла­сил гражданский муж, который работал в Харитоново Ржевского района еще до начала трагических событий на востоке Украины. Дом для соединившейся семьи также предоставил Юрий Камышов. В Ровеньках у Вики осталась мать и сестра. Что с ними, не знает, дозво­ниться не получается.

— Уезжали из Первомайска в июне, — вспоминает 26-летняя Светлана. — Центр города к тому времени был полностью разбит. В наш дом попал снаряд. Хоро­шо, что в это время мы с дочерью гостили у бабушки. Позвонили соседи, сказали, что возвращать­ся некуда. В городе ни света, ни газа, ни воды. Решили спасаться в России. На поездах уехать невоз­можно — рельсы железной дороги стоят дугой. Частники, понимая, что рискуют жизнью, запрашива­ют за перевоз нереальные деньги. Ополченцы набирали группу из стариков, женщин и детей, желаю­щих уехать в Россию. Формирова­ли автобусы. Предупреждали сра­зу, что возьмут только тех, у кого есть куда ехать в России и деньги на первое время. Не все автобусы добрались. Некоторые по дороге расстреливала нацгвардия. Ночью доехали до какого-то пересадного пункта. Оттуда в Москву, а дальше к тем, кто нас пригласил.

После прибытия в Семашко Светлана пошла в администрацию города. Направили к Александру Абраменкову. Написала заявление о всяческой помощи, трудоустрой­стве, выделении дочери места в са­дике. Александр Иванович подпи­сал заявление на бесплатное меди­цинское обслуживание, проездные билеты по городу и гуманитарную помощь. Выдали продуктовый на­бор и средства гигиены. В соцза­щите предложили одежду зимнюю и летнюю, в неограниченном коли­честве. В УФМС написала заявле­ние на получение статуса беженца.

— Ответа пока нет, — сокру­шается Светлана. — Сказали, мое заявление будет рассматривать комиссия. Сразу отказалась от гражданства Украины, хочу по­лучить российское и остаться в Ржеве. Написала заявление на по­лучение жилья. Хочу, чтобы дали не временное, а с правом на при­ватизацию, чтобы было свое. Все равно что — квартиру, комнату. Даже в аварийном состоянии. А то получится, что вложу деньги в благоустройство временного, а потом попросят съехать. С рабо­той проблема. По образованию учитель истории, но, поскольку получала на родине еще образо­вание парикмахера, документы остались в последнем учебном за­ведении, в Первомайске. Ходила и в районный, и в городской отделы образования. Сказали, мест пока нет, если будут, сообщим. В Ржеве пыталась устроиться на работу в четыре торговые точки. Как узна­вали, что у меня пока нет россий­ских документов, сразу отказыва­ли. Да и зарплаты у вас в торговле небольшие, около десяти тысяч. Нам предлагали в Ржеве квартиру на три месяца с условием оплаты коммунальных услуг. Из десяти тысяч вычесть две-три на комму­налку, что остается? Если продол­жать жить у Веры Михайловны и устроиться на работу в Ржев, не­удобно добираться. Городские ав­тобусы ходят только до кладбища, а проходящие — три раза в день, но в неудобное время, а до города шесть километров. Возить нас на работу и с работы никто не соби­рается. Санитарную книжку по­лучить не могу, так как в ней нет штампа работодателя, а без него она недействительна. В России ни­кто не дал нам ни копейки. Писали в соцзащиту заявление на получе­ние дров, отказали. Моя бабушка тоже не получает никакой финан­совой помощи. Представитель ор­ганизации по приему беженцев в Ржеве Нина Назимова, к которой по любому вопросу отправляют нас городские администрация и соцзащита, договаривалась с фер­мером из Победы, организовыва­ла транспорт. Несколько дней мы ездили на уборку картофеля. Рас­считывались с нами и деньгами, и урожаем. Сейчас какие-то пробле­мы с транспортом, на работу нас больше не возят. Как будем жить, когда кончатся деньги, не знаю.

Слова Светланы мы попросили прокомментировать Нину Нази­мову.

— Постановлением главы адми­нистрации города создан штаб по приему прибывших с юго-востока Украины, — рассказывает Нина Анатольевна. — Статус беженца дается по истечении нескольких месяцев, каждое заявление рассма­тривается индивидуально. Ника­кого финансирования на содержа­ние граждан юго-востока Украины не предусмотрено. Гуманитарная помощь, которую мы раздавали — добровольные пожертвования ржевитян. Какая в городе ситуа­ция с жильем и работой, знаете сами. Чуть ли не половина горо­жан работает в Москве. Чтобы как-то поддержать приехавших с Украины, договаривалась с ферме­ром из Победы Максимом, чтобы он предоставил людям хотя бы временную работу. Администра­ция выделила автобус. Из более чем двухсот приехавших в наш город жителей Украины убирать картофель согласились всего де­вятнадцать человек, среди кото­рых и Светлана. Кроме зарплаты, люди имели возможность запа­стись на зиму картошкой. Дирек­тор «Зарницы» Юрий Артемьев и предприниматель Игорь Петров бесплатно выделяли транспорт, чтобы каждому развезти овощи. Войны на Украине и такого при­тока беженцев Россия не ожидала. Поэтому количество квот для ра­ботодателей, желающих принять иностранных рабочих, ограни­чено. В Ржеве два предприятия, имеющих право трудоустраивать иностранных граждан — пти­цефабрика в Есинке и лесозавод. Места там есть, было бы желание работать. В Ржеве на учете стоит каждый переселенец, смошенни­чать, представившись беженцем, невозможно. Если работодатель, не имеющий квот, примет на ра­боту переселенца, фамилия кото­рого есть в базе данных УФМС, придираться к работодателям не будут. При условии, что идет про­цесс оформления документов. В рабочей группе по приему граж­дан юго-востока Украины меди­цину представляет главврач ЦРБ. Прохождение медкомиссии при устройстве на работу для пересе­ленцев, в отличие от наших граж­дан, бесплатное. Возможно, мно­гим приехавшим не удастся устро­иться по специальности или на высокооплачиваемую должность, но на кусок хлеба в Ржеве можно заработать всегда.

Вряд ли сбудется мечта Свет­ланы, и ей выделят в Ржеве свой угол. Так как законного переселе­ния из ветхого, полусгоревшего и тесного жилья не могут дождать­ся сотни ржевитян. Надеемся, что остальные проблемы вскоре раз­решатся. А пока двум семьям пере­селенцев нужна помощь. Вика (т. 8-960-717-58-33) будет рада любой мебели, Светлана (т. 8-960-700-78-84) — электрической плитке. Так­же нужны дрова. Возможно, кто-то предложит девушкам работу.