Почетный гражданин Ржева

Писательнице Елене Каган исполнилось 95 лет. Псевдоним Ржевская она взяла себе, потому что фронтовой путь Великой Отечественной начался для нее под Ржевом. А закончился в Берлине. В своих дневниковых записях и воспоминаниях Ржевская запечатлела быт войны, людские судьбы, исследовала природу фашизма. Несколько лет Елена Ржевская борется с тяжелой болезнью. 

Она уехала на фронт на 12-м троллейбусе, что ходил от улицы Горького. Елене Каган был 21 год, ее дочери — два. Муж — поэт Павел Коган — погиб под Новороссийском. Юная переводчица попала в самое пекло — страшные бои под Ржевом.

«Ржев — это моя судьба, моя неизжитая боль, и мое имя. Когда мы говорим Ржев, мы имеем в виду, конечно, весь район, всю территорию — больше 90 деревень исчезло с лица земли», — говорит Елена Ржевская.

От Ржева 42-го до Берлина 45-го — длинный путь. Елена Ржевская три года по окопам и деревням наблюдала и записывала, что творилось вокруг, переводила документы и показания пленных.

«У нас была песенка в школе: “Я немецкий не учу — потому что не хочу. И зачем в стране советской изучать язык немецкий?” Действительно, зачем? Никакой перспективы с ним не было. В Первую мировую войну сами офицеры говорили на языке противника. А вот во Вторую — ­Отечественную — никто не говорил. Нужны были переводчики. Это было по приказу генштаба; разведуправлением генштаба были организованы срочные курсы. Потому что дико — без переводчика разведка слепа», — вспоминает Елена Ржевская.

В мае 45-го Елена Ржевская участвует в поисках тел Гитлера и Геббельса, расследовании обстоятельств их самоубийств. В секретной группе, созданной по личному приказу Сталина, — всего три человека. В руках 24-летней девушки оказываются не только, к примеру, дневники Геббельса, но и главное доказательство смерти Гитлера — его челюсть.

«Представляете, это молодая девушка, которая челюсти Гитлера под подушку кладет и спит на этой коробке — чтобы ее не потерять, потому что еще не прибыли сейфы, и нельзя потерять такую вещь», — поясняет брат Елены Ржевской, академик РАН Юрий Каган.

Информацию о трупе Гитлера Сталин тщательно засекретил, не раскрывая правды даже маршалу Жукову. Записки военного переводчика «Берлин, май 1945» опубликовали лишь спустя двадцать лет после Победы. И они стали сенсацией во всем мире.

«Очень трудная судьба писательская. “Берлин, май 1945” прошел. А ее первые рассказы о рядовых, о жизни фронтовой часто попадали под удар — не то, не так, слишком мрачно», —  рассказывает литературовед Андрей Турков.

Публицистику Елены Ржевской называют самой точной и самой честной. Три года назад ее обогащенное документами, новыми комментариями издание книги «Берлин, май 1945» вышло во Франции. В следующем году, возможно, оно появится и в России.