Карантин

Так называется в армии период до принятия присяги. Мы, группа из трех десятков человек из разных регионов страны, разных национальностей и еще не знакомы друг с другом. Все непривычно и, конечно, тяжело. Служить попали в далекое Приморье, в район, называемый военными аппендиксом. На карте это место, где сходятся наши границы с границами Китая и Кореи. Командовал нами сержант, только что закончивший школу сержантов. За щуплую фигуру и маленький рост мы прозвали его мини-сержантом. Но гонял он нас по максимуму. Отбой, подъем по нескольку раз подряд; незастегнутую пуговицу на гимнастерке он сразу же отрезал и немедленно заставлял пришивать. Ох, и трудно было тем, кто никогда иголку не держал в руках.

 Но тяжелее всего давались несколько кругов бега вокруг плаца во время зарядки. Портянки сбивались, новые сапоги натирали ноги. Задыхаясь, мы с трудом осиливали пару кругов, а неугомонный сержант продолжал нас гонять. Конечно, сказывалась наша слабая физическая подготовка, восьмичасовая разница во времени и более разреженный воздух, чем в средней полосе России. Кто-то предложил: а давайте зарядку делать будем, но бегать откажемся. 

На другой день по команде «бегом» мы останавливались. Над растерявшимся сержантом откровенно посмеивались. Но такое в армии не проходит. После завтрака неожиданно пришел командир части, полковник Лисулин. Сержант подал команду: «Строиться». Пройдя вдоль нашего строя, командир пристально нас осмотрел, потом участливо спросил: «Ну что, сынки, тяжело?» «Да, товарищ полковник, сержант замучил подъемами-отбоями, бегать заставляет по нескольку кругов, пуговицы отрезает...» «Ну, что же, посмотрим, как вы выполняете любимую солдатскую команду «отбой», — и сам подал эту команду. Сержант раздевался вместе с нами. Пока мы путались в обмундировании, он, мгновенно раздевшись, лежал под одеялом. То же получилось и при команде «подъем». Нас вновь построили. Уже совсем другим голосом полковник отчеканил: «Вы где находитесь, в детском саду или в армии? Все команды сержанта выполнять беспрекословно, а вместо зарядки утром бегать трехкилометровый кросс на время». 

На следующее утро мы бежали эти злополучные три километра. На финише, обливающихся потом, хватающих ртом воздух, нас с часами в руках встретил командир части. Из всей группы в норматив с трудом уложились несколько человек. Ох, и тяжело давался нам ежедневный кросс, но через неделю эта же дистанция стала казаться значительно короче. Твердый распорядок дня, хорошее питание, постоянные физические нагрузки играли положительную роль. Настырный сержант упорно занимался с нами строевой и физической подготовкой, обучал разборке-сборке автомата. Правда, незастегнутые пуговицы  не обрезал. Да и вообще, оказался хорошим парнем. Ну, а после поездки на стрельбище, где он поразил нас отменными результатами, мы по-настоящему начали его уважать. Наш маленький сержант в военном деле оказался на голову выше любого из нас. Через две недели, в субботу, когда часть по заведенному правилу бежала кросс, наш карантин, все до одного человека, уложился в норматив, показав хорошие результаты. В этот же день на общем построении командир части объявил нам благодарность, снял свое взыскание и приказал дать увольнительную в город. На возражение одного из офицеров, что до принятия присяги нельзя отпускать солдат в увольнение,  назначил его ответственным за нас на этот день. Мы  были счастливы. На другой день, в воскресенье, гордо вышагивали по улицам небольшого приморского городка Краскино. Конечно, первым делом зашли в фотоателье. Через неделю во все уголки страны полетели письма с первыми нашими фотографиями в военной форме. Ну, а еще через пару недель мы приняли присягу. Началась обычная служба в армии.