"Дни, в которые..." Кафе в огороде

Прочитав в газете о конкурсе «Дни, в которые мне хочется вернуться», решила принять в нем участие. Давно хотелось поведать о своем детстве, а тут конкурс. Как говориться, приятное с полезным.

У кого как, а у меня многие воспоминания зачастую навеиваются запахами. Почувствуешь определенный аромат, и сразу же перед глазами всплывают картинки из прошлого.

Сейчас передо мной стоит кружка с приятным чаем «Гринфилд-мелисса». И в одночасье воспоминания, связанные с запахом этого напитка, уносят в мое недалекое детство, лет на пятнадцать назад.

Летние каникулы проводила у бабушки. Она жила в Захолынском районе, имела свой домик, небольшое хозяйство, огород. Большую часть времени находилась там без компании, так как детей на улице не было и мне приходилось забавлять себя самой. Очень мне нравилось лазать по чердаку, крышам сараев, деревьям, за что получала нагоняи. Но настоящий праздник наступал, когда приходил в гости старший брат.

В огороде были насажены яблони, под ними отец поставил стол и скамью. Как-то мы с братом решили устроить чаепитие под этими деревьями. Он заварил мяту, мелиссу, росшую рядом, достал старый самовар, вскипятил его. И мы с нехитрыми угощеньями наслаждались этим напитком, слушая рассказы бабушки и деда. Все было настолько приятно, пахло яблоками, мятой, беседа была такой интересной, что нам захотелось чаепития сделать ежедневным ритуалом. Вскоре у нас появились раскладушка и гамак, чтобы можно было разговаривать и при этом отдыхать, старый шкаф для посуды, куда мы поставили самовар, чашки, тарелки. Даже обедать стали там. Нас окружали домашние коты, запах природы, простые человеческие разговоры.

Брат был и остается большим выдумщиком: на листе бумаги написал фломастером на русском и английском языках «Кафе «Русский чай» и повесил его на воротах. Так он назвал наши посиделки под яблонями.

Несколько лет мы наслаждались чаепитиями, получая какое-то душевное успокоение, умиротворение, которое навсегда останется в наших сердцах.

Но если летом хорошо на свежем воздухе, зимой мы перемещались в дом. И вечером, около десяти часов, когда ароматная еда из печки появлялась на столе, у нас начиналась беседа: дед и бабушка вспоминали свое прошлое, спорили. Мы грелись на печке и слушали. Как-то нам пришла идея записать их разговор на кассету. Включая сейчас запись, слыша голос умершей бабушки, с невероятной тоской вспоминаю ее, ушедшее детство. И все больше мне хочется хоть на денек оказаться там, где мне было хорошо и приятно.

Но грустные мысли я гоню от себя, вспоминая, как с братом разыгрывали старшее поколение. Однажды летом братишка связал две длинные палки вместе, тайно взял дедовы фуфайку, кепку и надел это на основу — пугало. Вечером, когда стемнело, мы с ним поставили нашего «мужичка» под бабушкино окно, зашли в дом и постучали. Надо отдать должное, бабушка была не из трусливых, и, мне кажется, страх ей был неведом. Она подошла к окну и, взмахнув рукой сказала: «Знаю, знаю, что вы поставили. Идите убирайте, а то завтра соседи проснутся и увидят это чучело!» Мы засмеялись и пошли убирать наше «произведение». Когда в темноте завернули за угол дома, где зловеще стоял под окном «человек», мне самой стало жутко.

Но на этом наши страшилки не закончились. Однажды брат обмотал спичку ниткой и всю конструкцию привязал незаметно к окну дома. Мы спрятались за дровами, и Юра стал потихонечку дергать за нитку. Нить натягивалась, и спичка тоненько стучала в окно. Бабушка и дед сначала выглядывали на улицу из комнаты. Потом, видя, что никого нет, а стук продолжается, вышли во двор. Им было непонятно, откуда доносится этот звук, а потом бабушка сказала: «Это Юрка чудит!» Мы выскочили из нашего укрытия, смеялись, бабушка нас ругала, что мы их ввели в заблуждение и напугали, а потом все ушли в дом пить чай.

На зимних каникулах, когда темнело, мы с братом и дедом брали санки, большие старые салазки и шли кататься с высокой горы над Холынкой. Брат был взрослый, поэтому стеснялся идти днем. Гора была крутая, со множеством ухабов. На них, как на трамплинах, подпрыгиваешь и с еще большей скоростью мчишься вниз. Как-то санки на одном из таких трамплинов выскочили из-под меня и нырнули в речку. В темноте, а фонарей поблизости не было, только искрящийся от мороза снег был источником света, мы вылавливали сани из речки с помощью подручных средств. Достав их, решили идти домой, приключений нам хватило.

Сейчас у меня и брата свои семьи, дети и времени для таких посиделок практически нет. Правда, недавно все вместе ездили за город в березовую рощу на берегу Волги, брат делал шашлык, мы разговаривали, смеялись. И, мне кажется, в этой природной тишине воспоминания о «Кафе «Русский чай» всплыли перед глазами не только у меня одной. Ведь то, что случилось когда-то, не может быть забыто, оно живет в глубине нашего подсознания, просто надо как-то оживить память.

Я это делаю, когда чувствую аромат чая или выезжаю на природу.

Т.А.В.