Так убивал Иван Грозный сына или нет?

Недавно в газете «Ржевские вести» (№22 за 2006 год) прочитал статью Татьяны Горской с броским заголовком «Грозный не был убийцей сына».

Думаю, едва ли найдется в нашей стране человек, который не видел этой картины. Если не подлинник в Третьяковской галерее, то изображение ее в различных журналах и книгах. Мне довелось несколько раз видеть оригинал, и всегда взгляд приковывали глаза царя: выпученные, страшные от ужаса непоправимости поступка — убийства собственными руками своего сына, наследника. И никогда до этой статьи у меня не возникало и тени сомнения, что картина исторически верна. Я думаю, в случае серьезных сомнений экскурсоводы обязательно упомянули бы об этом. Обычно гид в своих рассказах информирует о студенте, порезавшем ножом картину; а также о последней просьбе писателя, историка Н. Костомарова, который попросил чтобы его отнесли в зал галереи. Захотел в последний раз перед смертью посмотреть на эту картину. «Не хотел умирать, не взглянув еще раз!» — сказал он художнику. И вот Татьяна Горская пытается поколебать мою уверенность и, конечно, не только мою.

На чем основываются ее доказательства? Она приводит слова обер-прокурора синода Константина Победоносцева, написанные императору Александру III, на которого, между прочим, имел исключительное влияние: «Нельзя назвать картину исторической, так как этот момент чисто фантастический». Далее упоминает: «Летописцы Москвы и Новгорода констатируют, что царевич Иван преставился» и что «современная историческая наука опровергает версию от убийстве царем Иоанном своего наследника».

А вот Николаю Михайловичу Карамзину с его «Историей государства Российского» Т. Горская не доверяет: мол «с легкой руки Карамзина стало признаком хорошего тона обильно мазать эту эпоху черной краской». А Карамзин — признанный, авторитетный историк. Кому же верить?

Я решил прочитать, как описывают это трагическое событие другие наши почтенные историки, благо необходимые книги оказались в моей библиотеке. Так, в «Истории России с древнейших времен» Соловьев в книге III стр. 540 пишет:

«В ноябре 1581 года, рассердившись за что-то на старшего сына своего, Ивана, царь ударил его — удар был смертельный. Мы сказали: за что-то, ибо относительно причины гнева свидетельства разноречат; у псковского летописца читаем: «Говорят, что сына своего, царевича Ивана, за то поколол жезлом, что тот стал говорить ему об обязанности выручить Псков (от Батория)». То же самое повторяют некоторые иностранные писатели; но Поссевин, бывший в Москве спустя только три месяца после события, рассказывает, что убийство произошло вследствие семейной ссоры: царевич вступился за беременную жену свою, которую отец его прибил. По свидетельству того же Поссевина, убийца был в отчаянии, вскакивал по ночам и вопил; собрал бояр, объявил, что он убил сына, не хочет более царствовать…»

Другой известный историк, Н. Костомаров, в книге «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей», в разделе «Иван Васильевич Грозный» описывает это событие подробней:

«В Александровской слободе случилось между тем потрясающее событие: в ноябре 1581 года царь Иван Васильевич в порыве запальчивости убил железным посохом своего старшего сына… Современные источники выставляют разные причины этого события. В наших летописях говорится, что царевич начал укорять отца за его трусость, за готовность заключить с Баторием унизительный договор и требовал выручки Пскова; царь, разгневовшись, ударил его так, что тот заболел и через несколько дней умер… Согласно с этим повествует современник Ливонской войны Гейденштейн. Он прибавляет: «В это время народ волновался и оказывал царевичу особое перед отцом расположение, и через то отец раздражался на сына».

Антоний Поссевин (бывший через три месяца после того в Москве) слышал об этом событии иначе: приличие того времени требовало, чтобы знатные женщины надевали три одежды одна на другую. Царь застал свою невестку, жену Ивана, лежащей на скамье в одной только исподней одежде, ударил ее по щеке и начал колотить жезлом. Она была беременна и в следующую ночь выкинула. Царевич стал укорять за то отца. «Ты, — говорил он, — отнял уже у меня двух жен, постриг их в монастырь, хочешь отнять и третью и уже умертвил в утробе ее моего ребенка». Иван за эти слова ударил сына изо всех сил жезлом в голову. Царевич упал без чувств, заливаясь кровью. Царь опомнился, кричал, рвал на себе волосы, вопил о помощи, звал медиков… Все было напрасно: царевич умер на пятый день и был погребен 19 ноября в Архангельском соборе. Царь в унынии говорил, что не хочет более царствовать, а пойдет в монастырь… С тех пор много дней царь ужасно мучился, не спал ночь, метался, как в горячке…»

Так было или нет убийство сына царем? Думаю, что Илья Ефимович Репин взял для своей картины исторический факт. Как правило, художник изучает документы, описание действующих лиц, их одежду до мелочей. Жил Репин на столетье с четвертью раньше нас, ближе к изображаемой сцене. Да и такие историки, как Н. Карамзин, С. Соловьев, Н. Костомаров внушают доверие.

Личность Ивана Грозного в русской истории значительная и противоречивая. Не в газетной статье подробно анализировать плюсы и минусы его деятельности. Хочется уточнить некоторые данные, приведенные в заметке.

Иван Васильевич правил нашей страной 51 год, но надо помнить, что прожил он 54 года. Он начал княжить, когда ему было всего три года.

«За время правления Ивана Грозного, — утверждает Татьяна Горская, — население страны увеличилось на 30-50%». Это естественно, так как были завоеваны Казанское и Астраханское ханства, началось покорение Сибири. Что перекрыло потери земель и народа в результате неудачной 25-летней Ливонской войны.

Еще раз о фразе: «С легкой руки историка Карамзина стало признаком хорошего тона обильно мазать эту эпоху черной краской». Читаем у Н. Костомарова, стр. 328:

«Ратные люди, так трусливо сдавшиеся Баторию, оставались на первых порах без наказания, но по заключении мира вспомнил об них Иван, собрал и казнил мучительнейшим образом. По сказанию одного иностранного историка, их погибло до 2300 человек. Царь страдал под гнетом своего унижения. Ливония, которой он так добивался, ускользнула из рук его; он хотел вылить свою злобу над ливонскими пленниками, которых у него было очень много. Он приказал привести толпу этих несчастных, пустил на них медведей и сам, стоя у окна, любовался, как пленники напрасно старались отбиться от зверей и как медведи их рвали на куски».

Это почище того, как поступал И. Сталин с нашими воинами, попавшими в плен к гитлеровцам во время Отечественной войны.

А знаменитый поход на Новгород? Некто Петр, родом волынец, донес Ивану Грозному, что новгородцы во главе с архиепископом Пименом хотят предаться польскому королю, что составлена грамота об этом и храниться она под образом богоматери в Софийском соборе. Грамота была доставлена царю, и он решил наказать предателей. Предполагается, что грамоту сочинил и подделал подписи доносчик. Царь двинулся во главе войска в декабре 1569 года на Новгород, опустошая, разграбляя все на пути от Клина до Новгорода. Когда читаешь про зверство, которые выпали на долю новгородцам, мурашки пробегают по телу.

«К царю приводили новгородцев, содержавшихся под стражей, и пытали, жгли их какою-то «составною мудростию огненною», которую летописец называет «поджаром»; обвиненных привязывали к саням, волокли к Волховскому мосту и оттуда бросали в реку; жен и детей их бросали туда же с высокого моста, связавши им руки и ноги, младенцев, привязавши к матерям, чтоб никто не мог спастись. Дети боярские и стрельцы ездили на маленьких лодках по Волхову с рогатинами, копьями, баграми, топорами и, кто всплывал наверх, того прихватывали баграми, кололи рогатинами и копьями и погружали в глубину; так делалось каждый день в продолжении пяти недель».

С. Соловьев, там же, стр. 541-542.

Так что обильно мазал черной краской свою эпоху сам царь Иван Грозный.

Ржевитянин.