Приезжайте к нам, творцы культуры!

Когда душа окончательно устает от звучащей по всем радио- и телеканалам дикой псевдомузыки, от басковской «Шарманки» и конского топота Бабкиной, я ставлю в магнитофон заветную кассету. Нет, это не Каррерас и не Шаляпин, не Шмыга и не Хворостовский, хотя, если бы их чудесные голоса чаще звучали в эфире, мир стал значительно чище. Я кручу почти никому не известного в Центральной России Василия Трифонова — солиста Красноярского театра оперы и балета, чей уникальный голос целебным бальзамом врачует вздыбленные нервы и утешает сердце.

Велик и могуч русский язык, но даже он не способен передать конкретные звуки, тем более — человеческий голос. Василия Трифонова надо услышать, чтобы понять: не все русские таланты концентрируются в Москве. Возникает даже крамольная мысль, что истинные таланты в Москве вовсе не обитают, но подобно золотым самородкам вкраплены в пласты народных масс российской провинции. И время от времени, вымываемые прихотливыми волнами случая, ослепляют нас своим сиянием.

Ржевитянам повезло. Правда, не многим. Всего нескольким десяткам. Тем, кто побывал на концерте Василия Трифонова в ДК два года назад. Уж они точно не забудут вливающийся в душу лирический тенор, почти альтино, Трифонова, какой и в Италии не сыскать…

Хороша ложка к обеду, скажет иной читатель. Вот и надо было два года назад писать об этом неизвестном певце, а еще лучше, до его концерта. Тогда, глядишь, и большее число ржевитян было осчастливлено.

Да, это так. Упрек принимается. Но, во-первых, лучше поздно, чем никогда. Во-вторых, такова судьба всех «не раскрученных» талантов, не сподобившихся обрести могущественного (проще, богатого) спонсора. А в-третьих, не все еще потеряно — есть надежда «заманить» уникального певца на постоянное место жительства в Ржев.

— Сколько себя помню, все время пел, — рассказывает Василий Петрович. — С раннего детства и до сих пор. Пел для друзей, знакомых, в лесу и за рулем, на работе и отдыхе. Короче говоря, пел всегда, когда выпадала свободная минута. Нет, нет! Мои родители далеки от музыки! Отец, сосланный в Северо-Енисейский район донской казак, побывавший в немецком плену, работал шофером, электриком, механиком-драгером — мыл золото. Мама — штукатур-маляр строительной организации. Только бабушка по материнской линии имела хороший голос и слух. Вероятно, она и привила мне любовь к пению… Там, в поселке городского типа Северо-Енисейском, я и родился в 1955 году. Закончил школу, был призван в армию, а после учился в горном техникуме, работал водителем, механиком, инженером на горно-обогатительном комбинате…

— Где же в вашей жизни было место для музыки и пения? — спрашиваю Василия Петровича, — Ведь трудно сочетать тяжелую работу в северных условиях с занятиями вокалом.

— А занятий почти не было, — грустно улыбается певец, — если не считать самостоятельных. До сих пор я плохо разбираюсь в нотной грамоте, так как не имею музыкального образования. Не встретил в те годы учителя, который бы направил на путь истинный. Никто не сказал «приходите завтра», как в известном фильме про Фросю Бурлакову…

Так и остался бы талант сибирского самородка в полной безвестности, если бы не случай.

После того, как рухнул Советский Союз и предприятия по всей стране почти остановились, народ начал выживать, кто как сумеет. Василий Петрович вместе с супругой Ольгой Егоровной (о ней речь впереди) занялись бизнесом по мини-северному завозу. Накопили немного денег и отправились туристами в Югославию, тогда еще не разодранную конфликтами. Там, на одном из фиш-пикников, Трифонова попросили спеть. Среди слушателей оказались земляки из Красноярска. Потрясенные красотой и задушевностью его голоса, они уговорили Василия Петровича «не зарывать талант в землю». После возвращения в Россию друзья показали его заслуженному артисту России, солисту Красноярского театра оперы и балета Герману Ефремову.

Тот, прослушав Трифонова, посетовал, что такой уникальный голос был никому не известен столь долгое время. И предложил позаниматься с новоявленным дарованием постановкой голоса, дыхания, певческой манеры. Трифонов с радостью согласился, несмотря на то, что на уроки ему придется ездить из Северо-Енисейского в Красноярск, а это по прямой не менее пятисот километров. Но что не сделаешь ради искусства и собственного совершенствования? Ездил, занимался, постигал азы…

Через некоторое время Г. Ефремов привел талантливого певца в Красноярский театр оперы и балета и показал дирижеру, заслуженному артисту России Анатолию Петровичу Чепурному, который, послушав, сразу предложил Василию выйти на большую сцену.

— В мельчайших подробностях помню свой первый в жизни выход на сцену театра, — говорит Василий Петрович, — волновался ужасно! Это ведь не поселковый клуб, а один из крупнейших театров России. Пел романс Неморино из оперы Доницетти «Любовный напиток». Успех полный! Мне удалось сразу завоевать сердца любителей классического пения.

На вкладыше первого альбома Василия Трифонова «Для души пою, а не для славы» так описывается его первое выступление в театре: «…Василий, который никогда не учился музыке, выступил на театральных подмостках с симфоническим оркестром. Когда он закончил петь, зал захлестнула овация. Публика стоя приветствовала никому не известного певца. Это случилось в октябре 2000 года. Дебютанту было 45 лет…»

С тех пор за пять лет Василий Трифонов выступил с пятью, уже сольными, концертами, проходящими с неизменным успехом. При этом, что невероятно, не оставлял своей обычной работы по северному завозу в Северо-Енисейском. Как ему удается совмещать эти не совместимые во времени и пространстве виды деятельности, одному Богу ведомо…

Но что же привело сибирского соловья в наш славный город на Волге, за тысячи километров от Красноярска? Какие нити связывают семью Трифоновых с Ржевом?

Дело в том, что супруга Василия, Ольга, в девичестве Батыгина, родилась в Ржеве. Родители имели свой дом на улице Урожайной, что в РТС. Они рано ушли из жизни, и осиротевшую девочку забрали тетки по отцу, проживавшие в Красноярском крае. Там Оля закончила 10 и 11 классы средней школы, а потом и педагогический институт с красным дипломом. Стажировалась в Англии, совершенствуя английский язык, работала вторым секретарем комсомола, где и познакомилась с будущим мужем, молодым специалистом и звонкоголосым певцом Василием Трифоновым.

Надо сказать, что интерес к английскому языку ей привила любимая учительница, ржевитянка Валентина Ивановна (по странному стечению обстоятельств, тоже Трифонова), еще в те годы, когда были живы родители и Оленька училась в Пушкинской школе. Сейчас, наезжая изредка в Ржев для присмотра за родительским домом, семья сибиряков обязательно навещает учительницу, которая по-прежнему работает. Однажды Василий Трифонов дал концерт для педагогов и учеников Пушкинской школы, чем немало их порадовал. Одним словом, и те, и другие Трифоновы дружат семьями, хотя разделяют их тысячи километров.

— Не хотите ли переехать в Ржев? — спрашиваю Василия Петровича и чувствую, что затронул какие-то струны его души.

— Такие мысли часто приходят в голову, но, честно говоря, я еще не готов резко поменять жизнь. В Сибири работа, друзья, нереализованные творческие планы. Кстати, в этом году я стал лауреатом международного песенного конкурса имени Н. Будашкина, который каждые три года проходит в Чите. Есть другие задумки. Но кто знает, как все будет дальше? Может быть, через несколько лет я тоже стану ржевитянином. Город мне нравится, да и Москва рядом. А это перспектива творческого роста…

Василия Петровича понять можно. По себе знаю, как трудно уже в зрелом возрасте поменять место жительства. Есть поговорка: будь ты соколом, но в чужой стороне станешь вороной. Требуется много времени и усилий, чтобы эта сторона перестала быть чужой.

Думается, однако, что многое здесь зависит и от старожилов, как они примут приезжего в свою среду, особенно человека творческого. Ведь сложившаяся местная творческая элита зачастую ревниво и настороженно встречает всякую новую неординарную личность. Будущего соперника в ней, что ли, усматривает? Но ведь без притока свежей воды стоячий пруд загнивает, превращается в болото…

Напротив, следует помочь приезжему освоиться, окружить заботой и вниманием, посодействовать в реализации творческих планов. В полной мере это относится и к властям города, которым вся стать не только не препятствовать человеку обустроиться, но помочь ему. Глядишь, и прославят наш город такие люди, как Василий Трифонов, Наталья Панова и другие приезжие носители высокой культуры, не нашедшие пока своей ниши в культуре нашего города, но способные обогатить ее. Ведь именно ее, культуры, нам так сейчас не хватает!