Нет проблем

Я уже собирался начать рассказ словами «а потом погода испортилась», но вспомнил, что так начал один из романов Эрнест Хемингуэй. По правде говоря, погода действительно была отвратительной, и Егору стоило большого труда заставить себя выйти на улицу. Егор был известным фотографом. Он занимался тем, что отщелкивал километры пленки, подкарауливая политиков в самых неожиданных местах. Все шло хорошо. Я подумал, что тогда у рассказа не будет сюжета, и тут у Егора начались проблемы. Он отснял компрометирующий материал на одного крупного политика. Политику это не понравилось.

н решил изъять опасный материал сначала «по-хорошему», потом силой. Егор пожалел, что не читал дешевых детективов, которыми полны прилавки книжных магазинов. У него появилось предубеждение, что знания, которые он мог бы в них почерпнуть, пришлись бы кстати в данной ситуации. Но когда я начинал рассказ, Егор как раз дочитывал «Праздник, который всегда с тобой» Хемингуэя.

Вот Егор вышел под дождь. Он двигался не спеша и думал, что ему теперь делать. Все оказалось куда серьезнее, чем я рассчитывал, придумав Егору проблемы с политиком. Дошло до того, что Егор боялся оставаться дома. Поэтому он отправился шататься по городу под дождем.

Пока я об этом думал, Егор уже свернул на улицу Декабристов. На этой улице (в то время она называлась Офицерской) в доме №57 с июля 1912-го по август 1921 года жил Блок. Здесь он умер. Его квартира на втором этаже превращена в музей. У Егора, как у творческой личности, в отличие от меня, возникли другие мысли. Ему вспомнилось стихотворение, но не Блока, а Бориса Рыжего. Вот это стихотворение:

***

О. Дозморову

Над головой облака Петербурга.
Вот эта улица, вот этот дом.
В пачке осталось четыре окурка —
Видишь, мой друг, я большой эконом.

Что ж, закурю, подсчитаю устало:
Сколько мы сделали, сколько нам лет?
Долго еще нам идти вдоль канала,
Жизни не хватит, вечности нет.

Помнишь ватагу московского хама,
Читку стихов, ликованье жлобья?
Нет, нам нужнее «Прекрасная дама»,
Желчь петербургского дня.

Нет, мне нужней прикурить одиноко,
Взором скользнуть по фабричной трубе,
Белою ночью под окнами Блока,
Друг дорогой, вспоминать о тебе!

Точно, сигареты у Егора закончились. Это нервы. Егор свернул налево и по проспекту Маклина вышел на площадь Тургенева. Здесь находилось кафе «Му-Му», в которое он часто захаживал послушать группу «Зимовье Зверей». В этом кафе в тот дождливый день я с ним и познакомился. Когда с улицы вошел сутулый парень с рюкзаком за спиной, я сразу же его узнал. Егор тоже меня узнал и подсел за мой столик. Я виновато улыбнулся:

— Ну, как дела?

— Все хорошо, — без тени иронии ответил Егор.

— Но у тебя жуткие проблемы! — возмутился я (тут я решил, что правильнее было бы написать «обиделся я», но Егор продолжал разговор, и у меня не было времени на исправления).

— Мои проблемы легко разрешимы, — улыбнулся Егор.

— Интересно, как? — удивился я.

— Просто закончи рассказ. Мои проблемы закончатся вместе с ним. (Дождь постепенно прекратился, стало проглядывать солнце. Похоже, к тому времени как я напишу последнюю фразу, на улице совсем прояснится.)

— Ну так что? — переспросил Егор. — Ты закончишь этот рассказ?

— Нет проблем, — был ответ.

М.А.Зепман.