Ай да Петр, ай да сукин сын!

Поезд «Рига — Москва» отходил от высокой платформы. Моей попутчицей была молодая девушка. Она читала книгу А. Толстого «Петр Первый» (обычно люди в дороге читают что-то легкое: детектив или любовный роман). На мой удивленный взгляд она ответила:

— Готовлюсь поступать в институт.

За окном была ночь, когда в купе вошла женщина среднего возраста. Рост у нее был под два метра, да и вес соответствовал. Эта «гренадер в юбке» имела и громоподобный голос: громкий, командный.

— Вы, мои дорогие дамы, перебирайтесь-ка на верхние полки, а то, если я туда влезу, будут убытки для всей железной дороги. Да и землетрясения не избежать.

Безропотно мы перебрались на верхние полки и погрузились в сон. Соседка пыталась читать, но и ее сморило.

Тихо перестукиваются колеса, снизу доносится легкое похрапывание. Книга, которую соседка, уснув, положила себе под подушку, выскальзывает и падает на нашу дородную попутчицу. Она была так счастлива во сне, а тут удар весомой книгой.

— Караул! Убивают!

Шлепается на пол.

Как солдаты срочной службы, мы, услышав призыв, слетаем с постелей, не учитывая того, что это довольно высоко, да еще под нами кто-то есть.

Получив новую порцию тумаков, наша «гренадер в юбке», быстро среагировав, разбрасывает нас по сторонам и пытается подняться. И тут раздается (чего мы меньше всего ожидали) гомерический хохот. Держа книгу перед собой и прочитав ее название, она заводится смехом. Потирая ушибленные места, мы всхлипываем, улыбаемся и уже вторим соседке, подвывая от избытка чувств:

— Ай да Петр, ай да сукин сын, завалил-таки Маруську! Вот это мужик! Не чета моему: метр с кепкой.

Наш «подъем» произвел шум на весь вагон. Узнав подробности, люди смеялись и шутили. Радио объявило, что приехали в Москву. Люди нашего вагона выходили, улыбаясь, и заряжали хорошим настроением других.

Л. Захарова, д. Курьяново.