Мои памятные вещи

Начало от 26 июня, от 10 июля 2019 г., от 17 июля

Игольница в виде башмачка

Предполагаю, что игольница эта изготовлена там же, где и панно «Чукотка», о котором я уже рассказывал — в сувенирном цехе магаданского деревообрабатывающего комбината. Скорее всего, использовались обрезки оленьих шкур. Но изделие получилось настолько симпатичное, компактное и полезное, что пользовалось огромной популярностью. Колымчане, выезжая в отпуск на материк, дарили башмачки родственникам и друзьям, как сейчас вручают магнитики на холодильник.
Такая игольница стояла и у нас на серванте, когда я учился в школе. Наверное, мама подарила ее старшей сестре тете Варе в свой последний приезд в Ржев. В августе 1970-го мама умерла от рака, бездетная тетя взяла опекунство надо мной и сестрой Леной. Колымской игольницей мы активно пользовались по назначению, в ней постоянно торчали разной длины иголки и даже булавки. Поэтому она в конце концов развалилась и пришла в негодность. Однако у меня сейчас имеется такая же игольница в идеальном состоянии. История ее появления необычна и трогательна.
Поселок Атка, где я родился, насчитывал в 70-х годах несколько тысяч человек. Потом автобазу закрыли, поселок стал вымирать, аткинцы разъехались по всему СССР, а кто-то даже по миру. Когда появился интернет, бывшие посельчане стали разыскивать друг друга через всемирную сеть. Так я нашел семью Заскиных.
В июле 1982-го, когда я после окончания института гостил в Атке, среди тех, кто радушно меня принимал, были супруги Вера Дмитриевна и Анатолий Павлович Заскины. Оба они педагоги, в Магаданскую область приехали вместе в 1953-м. Работали в Эльгене, единственном на Колыме женском лагере. Его подробно описала Евгения Гинзбург в романе «Крутой маршрут». В Эльгене же у супругов Заскиных родилась дочь Надя. Вера Дмитриевна рассказывала, что роды были срочные, везти ее в соседнее Ягодное не успевали, и Надя появилась на свет в больничке для заключенных.
После смерти Сталина лагеря стали закрывать. Заскины переехали в Атку. У них еще родился сын Анатолий. Когда моя мама с двумя подругами после окончания Калининского пединститута приехала в 1957 году в поселок, она подружилась с Верой Дмитриевной. «Мы дружили, — рассказывала Вера Дмитриевна,— хотя Зоя Васильевна вела физику, а я была учителем младших классов». В Атке в 1982-м я был приглашен на 50-летие Анатолия Павловича. А еще Заскины на своей машине отвезли меня на Элекчанские озера, расположенные в 8 км от поселка — излюбленное место отдыха жителей Атки. Там, конечно, бывали и мои родители.
Потом наступила 30-летняя пауза, и вот я обнаружил Заскиных в «Однокласниках». Оказалось, они живут в Витебске, переехали в начале 90-х. Позже в их доме, специально построенном для переселенцев с Колымы, купила квартиру и Надя. К тому времени она вышла на пенсию, а папа с мамой не очень хорошо себя чувствовали. И Надя переехала из Омсукчана в Витебск, чтобы за ними ухаживать.
Мне очень хотелось увидеться с Заскиными. Тем более, что Витебск расположен всего в 400 км от Ржева. Случай подвернулся в 2014 году. В Минске проходил чемпионат мира по хоккею. Предложил сыну Денису съездить на его машине в Беларусь. Побывать на хоккее, а до этого посетить Витебск.
Наша встреча с Заскиными получалась чрезвычайно радушной. Мы целый вечер делились воспоминаниями. Предполагалось, что ночевать с Денисом будем на турбазе, но в итоге гостеприимные хозяева выделили нам место для ночлега. Наутро Вера Дмитриевна и Надя вышли нас проводить. Вера Дмитриевна дала нам в дорогу купюру в сто тысяч рублей (больше трехсот наших). И на первых порах ее подарок оказался более чем кстати, поскольку белорусских денег у нас еще не было.
Мы договорились, что в 2015 году приедем в июле, когда в Витебске проходит «Славянский базар». И вновь наша встреча была полна тепла. В день перед отъездом мы были на ночном концерте в знаменитом амфитеатре. Программа началась в 1.30, а закончилась в четыре утра. И этой же ночью Веру Дмитриевну увезли на «Скорой помощи» в больницу — в очередной раз забарахлило сердце. Перед отъездом мы навестили вместе с Надей Веру Дмитриевну. Она выглядела бодро. Я прочитал сохранившееся мамино письмо (она была в Магадане на курсах и писала какой-то приятельнице), где мамочка рассказывала новости школьной жизни. Вера Дмитриевна словно вернулась в молодые годы — все люди и события, упоминавшиеся в письме, были ей знакомы. 
Неожиданно Вера Дмитриевна достала откуда-то башмачок-игольницу и протянула мне. «В апреле 1970-го, — рассказала она, — у Зои Васильевны был день рождения. Она в тот учебный год почти не работала, все время лежала по больницам — то в Атке, то в Магадане. Но на день рождения собрала учителей. И хотя обычно подарки преподносят именинникам, она вручила мне этот башмачок на память. Я отдаю его тебе». А потом Вера Дмтриевна произнесла слова, ради которых я, может быть, и живу: «Думаю, твоя мама была бы тобой довольна».
В начале 2016 года Вера Дмитриевна и Анатолий Павлович умерли один за другим. Игольница стоит у меня на работе. Она чрезвычайно дорога мне — к ней прикасались руки мамы, ее сохранила для меня Вера Дмитриевна Заскина, мамина подруга.•