В изгнании в Белорусии

В номере от 3 февраля мы печатали воспоминания ржевитянки Софьи Ивановны Петровой «В оккупированном Ржеве». Сегодня — продолжение ее воспоминаний.

С начала 1943 года напор наших войск усилился, и мы — жители оккупированного Ржева — почувствовали, что освобождение близко. Но 22 февраля неожиданно немцы выгнали нас из дома, собрали в колонну и пешим ходом под конвоем погнали на запад: через Сычевку, Вязьму до Белоруссии. Здесь позиция немецких войск была еще сильна. С немцами сотрудничали местные полицаи.

Нас развезли по деревням. Первая деревня, куда мы попали, сгорела прямо на наших глазах от неосторожного обращения с огнем самих жителей при сильном ветре. Нас перевели в деревню Борки Шкловского района, где мы и прожили до освобождения в июне 1944 года. Деревня находилась в 20 километрах от Шклова и 30 километрах от Орши. Мы обратили внимание, что у жителей Борков сохранился скот (коровы, свиньи, куры), и была такая спокойная обстановка, что войны как будто не чувствовалось. С передовой мы попали в глубокий тыл. Жители нас хорошо встретили: дали хлеба, картошки, молока. И, как могли, делились с нами — не дали умереть с голоду. Но заболевшие тифом, ослабленные изнуряющим переходом, многие из эвакуированных ржевитян нашли последний приют в Белоруссии. Заболела и умерла мамина родная сестра, оставив на попечение мамы двух своих детей, одной из которых была та самая Гутька, с которой в Ржеве мы слушали Москву по немецкому приемнику. Ей тоже было 13 лет. А вторую дочку маминой сестры немцы при облаве забрали в Германию, долго мы о ней ничего не знали.

Жители села рассказали нам, что как только немцы пришли, сразу же собрали местных евреев, согнали на опушку леса, заставили рыть траншею, затем расстреляли на краю рва. Еще двое суток земля над рвом шевелилась...

Колхозная избушка, в которую нас поселили, была маленькой, а нас было шесть человек. Находилась на краю села у дороги, ведущей в лес. И частенько по этой дороге партизаны из леса заходили к нам узнать, есть ли немцы в деревне и когда были. В один из таких визитов мы разговорились и узнали, что один партизан из Ржева (жил на Советской площади) попал в плен, бежал, попал к партизанам и теперь устраивает немцам засады на дорогах.

Немцы организовывали облавы на молодежь, чтобы отправить в Германию; на партизан, которые не давали им спокойно жить; регулярно грабили местных жителей, отбирая скот, кур и продукты. Однажды при облаве на молодежь были убиты два парня при попытке убежать в лес.

У партизан воевали и женщины. Одну из них звали Галя-разведчица, мы не однажды среди бела дня видели ее скачущей на коне через село. Стычки партизан с немцами были частыми. О потерях с обеих сторон узнавали у односельчан. Фронт приближался к Белоруссии. Немцы свирепствовали все больше.

Однажды , когда нам нечего было есть, мы с сестренкой (нам было по 13 лет) отправились в соседнюю деревню Воробьевку, что находилась в пяти километрах, просить милостыню. Мы так делали всегда, когда еда кончалась. Люди подавали хлеб, картошку, иногда пироги. Воробьевка стояла в лесу, со всех сторон была окружена глухой чащей, в нее часто наведывались партизаны.

Пришли мы в Воробьевку, заходим в первый дом, а там пусто. На столе хлеб, все приготовлено к обеду, но людей нет. Заходим в следующий дом — такая же картина, и ни одной души. Стало так жутко и тревожно, что мы, не взяв ни крошки, убежали из пустой деревни. Наши односельчане сразу сказали, что причиной расправы немцев стала близкая связь жителей Воробьевки с партизанами.

В следующий раз мы побежали в другую деревню просить милостыню, и там в первой же избе женщина говорит:

— Девочки, на том конце деревни немцы, ищут партизан, бегите домой, а то схватят как партизанских связных...

И мы, конечно, убежали.

Потом мама заболела тифом, ее увезли в больницу в Шклов.Она лежала там полтора месяца на грани жизни и смерти. Спасибо доктору-женщине, которая лечила ее, как могла (лекарств не было никаких), сочувствовала нам, прибегавшим к больной матери каждый день (это 20 километров туда и столько же обратно), чтобы принести ягод, собранных в лесу, хлеба, сколько добрые люди подадут... Бегали босиком, так как обувки у нас давно не было. И каждое утро мы отправлялись в Шкловскую больницу с одной отчаянной мыслью — жива ли мама?

Однажды бежим ранним утром по шляху (так в Белоруссии называлась дорога), навстречу идет крестьянин, остановил нас и говорит, что дальше идти опасно — на партизанской мине подорвались немцы, сейчас там охрана и могут забрать. Показал, как обойти главный путь... Мы побежали в обход.

Мама выжила. Это было чудо и настоящее счастье! Когда ее выписали, врач сказала, что у нее осложнение на легкие. Впоследствии у мамы развился туберкулез.

Настал июнь 1944 года — время начала нашего освобождения. Под давлением советских войск немцы стали драпать из Белоруссии. Своими глазами мы видели такую картину: по шляху на запад движется большая колонна немцев на машинах, мотоциклах, в повозках на лошадях. Вдруг на небе появились наши самолеты и начали бомбить колонну, обстреливать с воздуха. Немцы в замешательстве повернули на восток, а их продолжают уничтожать с самолетов. На шляхе остаются лежать трупы немецких солдат, остатки техники. И тут же увидели, что вдоль леса и под его прикрытием движется колонна наших танков, окружая немецкую колонну. Немцам досталось, а в нашу деревню ни одна пуля не залетела. Только трупы немцев и лошадей, останки транспорта говорили о том, что недавно здесь был бой. Несколько немцев убежали в лес, но долго там не продержались, сдались местным властям.

Освобождение для нас, мирных жителей, прошло спокойно. Деревня Борки совершенно не пострадала. Ее не бомбили, артобстрелам она не подвергалась. И нам, ржевитянам, около полутора лет проведшим в осажденном городе под непрерывными бомбежками и артобстрелами, эта тихая свобода стала какой-то неожиданностью...

Красная Армия освобождала Белоруссию лихо, умело, грамотно. Наша военная техника утюжила немцев и в хвост, и в гриву. Как же мы были рады видеть нашего родного солдатика, наши самолеты, летящие на запад! Как мы радовались счастью свободы! И как же трудно было нашим воинам под Ржевом! Никто никогда не должен забывать о подвиге простого советского солдата, благодаря бесстрашию, терпению, умению которого мы победили.

Петрова (Колесникова) Софья Ивановна, 1929 года рождения, г. Ржев.