Как дела в районном приюте?

Уютный дворик ильченковского приюта залит солнечным светом: бабье лето. Подметенные дорожки, покрашенные в разные цвета бордюрчики перед клумбами, спортивная площадка с футбольными воротами, на которых сетка не разодрана вандалами, — совсем не так представлялся районный приют.

На входе приветливо встречает директор Елена Александровна Лисенкова.

— Детки сейчас в цирк уехали, скоро вернутся. А мы с вами пока можем поговорить.

Начинаем с того, что приюту друзья-спонсоры недавно сделали сайт. Теперь каждый может узнать, чем учреждение живет, как себя чувствуют дети. И как можно помочь, если будет такое желание. Адрес несложный: www . priutrgev . ru .

Недавно учреждение подводило итоги пятилетней работы. 257 детей находились в ильченковском приюте, из них 194 потом вернулись обратно в семью. 13 ребят нашли новых родителей, 26 переведены в детские дома. Обращаю внимание на число возвратившихся в семью. Впечатляет.

— Перед приютом, —­­­ поясняет моя собеседница, — стоит задача: вернуть ребенка в семью. После того как ребенок попадает к нам, а в основном детки из малообеспеченных, многодетных и асоциальных семей, продолжаем работать с родителями, чтобы наставить их на путь истинный. Нередки ситуации, когда родители пьют. Общероссийская проблема, в результате которой страдают дети. В этих случаях мы также пытаемся работать с родителями. Если не помогает, инициируем процедуру лишения родительских прав. Бывает, что сам судебный процесс действует на них отрезвляюще: есть случаи, когда лишенные позже восстанавливались в правах. Хотя, это, скорее, исключения.

Приют обеспечивает работой практически весь поселок: здесь трудятся 30 человек. Другую работу тут найти трудно. Хозяйства рушатся давно, частный капитал сюда еще не дошел. Глядя на двухэтажные дома с черными дырами окон без стекол и прохудившимися крышами, с сожалением понимаешь, что уютный поселок Ильченко находится в глубоком упадке: люди уезжают в город. Только школа да приют поддерживают жизнь.

— В прошлом году, — с гордостью констатирует Елена Александровна, — в школе было пять выпускников-девятиклассников, из них четверо наши, приютские. И все поступили в средне-специальные учебные заведения.

Учреждение находится на содержании области, на самое необходимое средств хватает. Что касается экскурсий или поездок в цирк, тут кстати приходится помощь друзей. Кто-то пускает бесплатно на представления, кто-то предоставляет гида.

— Мы всем благодарны, — говорит Лисенкова. — Каждый год в день защиты ребенка устраиваем праздник, собираем друзей, готовим представление. Потом делаем фотографии и вклеиваем в нашу летопись.

Елена Александровна показывает аккуратную папку со снимками и подписями. “Последнее событие такое: мы ездили в поход с ночевкой. Всем понравилось.”

Также недавно дети побывали в Москве, где посетили Красную площадь, Воробьевы горы и еще много чего. Больше всего им по-нравилось катание на метро, которого никогда в жизни не видели. И, конечно, “Макдональдс”. Вспоминаю, как в детстве обожал это бистро.

Слушая рассказы директора о том, в каких условиях иногда живут дети в районе, прихожу к неожиданной мысли, что приют для них — своего рода санаторий, где их хорошо кормят, одевают и лечат.

— Да, так и есть. Хотя стереотип о том, что приют что-то страшное, еще существует. Но дети, которые у нас побывали, нередко спрашивают родителей, когда им еще можно будет тут пожить. Мы понимаем, что многодетной семье с зарплатой в одну тысячу рублей тяжело прокормить детей. И помогаем тем родителям, которым действительно нужна помощь.

Когда у нас заходит разговор о детских домах, Е. Лисенкова сообщает о кошмарной статистике: лишь 10% детей, вышедших из детдомов, находят себя в жизни. Остальные девяносто либо связываются с криминалом, либо с алкоголем и наркотиками. Для девочек обычный исход — трасса. Грустно. Поэтому в приютах так стараются вернуть ребенка в семью.

— К нам тоже, — продолжает Елена Александровна, — иногда попадают детки, которых в школах характеризуют как злостных хулиганов. С такими приходится усердно работать, прежде чем они преодолеют недоверие к взрослым. Были особенно сложные случаи? Были. Иногда ребенок не хочет учиться, просто не понимает, зачем это нужно. Но ему нравится художественная самодеятельность. В таких случаях мотивируем через увлечения, говоря, что если он не исправит двойку, его не возьмут в новую постановку. Знаете, помогает.

За неторопливым резговором незаметно прошло два часа: тишину в приюте вдруг нарушили детские голоса.

— А вот и детки вернулись, — улыбается директор, — пойдемте, поздороваемся.

Спрашиваем , кто больше всех понравился в цирке. “Тигра”, — кричат ребята.

— Съездили хорошо, — рассказывает воспитатель Наталья Олеговна Черняева, — так уморились, что на обратном пути все спали.

Скоро выяснилось, что ребята любят фотографироваться: они с удовольствием позировали автору, каждый раз требуя посмотреть получившийся результат.

Что ж, усталых, но довольных детей ждал обед, а вашего журналиста обратная дорога. А еще мысли о том, что благодаря персоналу приюта эти замечательные малыши узнают, что на свете есть не только нищета и пьянство, но и цирк, подземная железная дорога и еще много интересного.

Димас Кочет.

На снимках: старшая медсестра Л. Флоря, воспитанники приюта.