«Дорогой жизни» по Ладожскому озеру
- Автор Наталья Клиндюк
На каждом военном празднике, который проходит в Ржеве, мы видим ветеранов войны, тружеников тыла, детей войны. Но не все знают, что в городе живут и блокадники. С одной из них, Еленой Абрамовной Мартикайнен, удалось поговорить.
Сейчас ей девяностый год, она плохо слышит, не все помнит, но не отказалась пообщаться. Рассказала о своей жизни, как во время, так и после войны.
Родилась Елена Абрамовна в деревне Анташи Ленинградской области. Училась и жила в Ленинграде, у тети. Окончила 8 классов аккурат накануне войны. Ей исполнилось 16 лет, только-только получила паспорт, который так всю войну и проносила в мешочке на шее.
В июне сорок первого семья Мартикайнен была в деревне. С началом войны ее и родных мобилизовали на рытье окопов, но жить в деревне долго не смогли: пришлось бежать в лес. А там попали под перекрестный огонь, с двух сторон стреляли немецкие и советские войска, не зная, что между ними деревенские жители. Прошло почти две недели, прежде чем разведчики вывели их из леса. Дальше так и пошли с фронтом. Впереди — женщины и дети, скот. Военные сзади. Жители помогали, как могли. Все делали: рыли окопы, доили коров.
Фронт двигался спешно, и скоро жители Анташи вместе с военными оказались в Ориенбауме (городок под Ленинградом). Вокруг шли жестокие бои, и жители оказались в блокаде. Было тяжело, страшно. Лишь в сорок втором Елену Абрамовну с матерю и сестрой вывели по «Дороге смерти». Это во время войны так ее называли: многие на ней погибли. Сейчас же называют «Дорогой жизни». Все-таки по Ладожскому озеру доставляли провизию блокадникам Ленинграда, вывозили из осажденного города женщин и детей.
Долгих два месяца Елена Абрамовна добиралась до Иркутской области, и к 1 мая сорок второго оказалась в Усольском районе. Там она вместе с семьей оставалась после окончания войны. Работали на Широкопадском лесопункте, пилили лес. Все приходилось делать самим: женщинам да детям постарше. Мужчин не было, все на фронте. Елене Абрамовне на тот момент было 17 лет. Тяжело, конечно — деревья по полтора метра в ширину. Сначала пилили, потом рубили топором. Дальше приходилось гнать лес вплавь, по Ангаре. Когда края реки уже стали замерзать, залезали в воду, разламывали лед руками. Чуть позже Елена Абрамовна стала десятником, проработав на лесопункте до сорок седьмого года.
После этого решили вернуться в родную деревню Анташи. Приехали — а деревни-то и нет. Разбомбили ее немцы. Семью Мартикайнен до этого звали в Фирово. Поехали, да и задумались: а где это, Фирово? Сидели на вокзале в Бологое, решали, как быть. Куда ехать, если ехать некуда? Первое время Елена Абрамовна работала в Бологое на железной дороге. Шпалы кирковала, снег расчищала. Потом уже прошла курсы и выучилась на бухгалтера. Стала работать на молокозаводе. У нее и грамоты имеются трудовые, и медали. Елена Абрамовна раскладывает на столе награды. Военные — за добросовестный труд, рабочие — за победы в профессиональных конкурсах.
В Бологое она прожила 30 лет, а в Ржев переехала пенсионеркой, внуков нянчить. Живет здесь уже 35 лет. Вот как жизнь кидает в разные стороны, родилась ведь в Ленинградской области, прожила там 16 лет. Елена Абрамовна частенько гостила в городе на Неве. Сейчас уже не ездит. Тетя, которую навещала, давно умерла. Остались племянники, да уже нет сил никуда ехать. «Бывает, выйдешь в магазин, а на пятый этаж обратно пешком подниматься больно тяжко. И вот еле-еле ползу, ухватившись за перила. Недавно упала с лестницы», — вздыхает Елена Абрамовна. А все-таки она молодец, для своих почти девяноста лет выглядит отлично. Пожелаем здоровья всем, кто пережил такие тяжелые годы. После них уже ничего, кажется, не страшно.
