Предыдущие кризисы выскакивали, словно тать из темноты, и били дубиной по голове.

В свое время корреспондент одной из местных газет в компа­нии мэра ходила по улицам горо­да, после чего появлялись публи­кации.

Клуб «Атлет» на улице Калинина существует 18 лет. Мы пообщались с исполнительным директором клуба С. Аладышевым. 

В последнее время наш корреспондент Е. Смирнова, которая освещает коммунальные проблемы, получает повышенную нагрузку.

Никогда не принадлежал к поклонникам творчества группы «Ласковый май».

Это был последний, вечерний завоз товара в универсам «Все есть». Молодой водитель шустро разгружал коробки с продуктами, продавец Елена Суховеркова принимала товар. Ее напарница Вика Прошина находилась в торговом зале. Покупателей почти не было, и Вика время от времени заглядывала в подсобку. Наконец, процедура закончилась, фура уехала, Елена закрыла дверь магазина. Часть товара нужно было сразу переместить на витрины. Елена открыла коробку с зеленым горошком и обомлела: там лежал целлофановый пакет с деньгами. Денег даже на взгляд было много: сто тысяч, а может, 150. Видимо, водитель получал в магазинах выручку и прятал в коробке с горошком. А потом  отгрузил эту коробку во «Все есть».

Деньги Елене были нужны, очень нужны. В универсаме она получала четырнадцать тысяч, муж на пятилетнюю дочь Кристину присылал какие-то смешные алименты, а она заняла крупную сумму на мебель. Елена взяла пакет, и тут, как назло, в подсобку опять заглянула Вика. Сразу обратила внимание: «Что у тебя за пакет?»

— Послушай, Вик, — горячо зашептала Елена, — я нашла деньги в коробке. Давай разделим.

— Наверное, — догадалась Вика, — водитель по ошибке оставил.

— Не знаю, водитель, не водитель, скажем, что ничего не видели. Мне деньги во как нужны, да и тебе не лишние.

— Не, — отказалась Вика, — я чужие брать не буду, себе дороже.

— А меня не выдашь?  Мы же по

други.

— Не выдам.

Шум начался на следующий день. Водитель не сомневался, что оставил деньги во время последней разгрузки. Елена отказывалась наотрез, Вика тоже сказала директору, что денег не видела. Опросили и других продавцов, безрезультатно. Позже выяснились подробности. Водитель попал в беду. С него требуют утерянную сумму, а у  него двое детей, ипотечный кредит. Водитель несколько раз приезжал в магазин, Вику и Лену опять вызывали к директору. На парня было жалко смотреть…

Спустя два дня Вика не выдержала, подошла к директору Софье Сергеевне и все рассказала. К счастью, деньги Лена потратить не успела, их возвратили водителю — к великому его облегчению. В полицию обращаться не стали, но попросили Суховеркову немедленно уволиться.  

В шесть вечера Светлана Петровна закрыла дверь офиса в Калининских домах и пошла на маршрутку. Она в единственном числе работала в шарашкиной конторе, выдававшей небольшие деньги под большие проценты. На остановке стояла «семерка», возле нее суетился мужик и кричал: «Чей пакет? Кто оставил пакет?» Черный пакет с неизвестным содержимым сиротливо лежал на скамейке. Светлана Петровна заглянула в салон и сказала водителю про пакет. Тот обратился к пассажирам, но никто пакет не терял. «Семерка» уехала, Светлана Петровна и мужик остались на остановке.

— Ну, и что делать? — спросил мужик, не обращаясь вроде ни к кому, но получалось, что к Светлане Петровне.

— Надо посмотреть, что в пакете, — предложила Светлана Петровна. И добавила, больше в шутку: «Вдруг там бомба».

Мужик посмотрел на нее недоверчиво, но к пакету приближаться не стал. Только сказал:

— Кто будет смотреть?

— Вы, — определила Светлана Петровна. — Вы старый, если взорветесь, не так жалко.

— Я старый?  — обиделся мужик. — Да мне и пятидесяти нет. Вот, смотрите…

Он расстегнул бушлат, под которым оказалась фирменная куртка  охранного предприятия. Под нагрудным карманом были нанесены группа крови и фамилия: Храпок.

— Фамилия у вас, — заметила Светлана Петровна, — нерусская. Вы не из бандеровцев? Тогда вам тем более нужно открыть пакет.

Храпок вновь хотел возмутиться, но понял, наконец, что с ним шутят. Улыбнулся:

— А вы веселая женщина. Меня Володя зовут, а вас?

— Светлана.

Храпок осторожно подошел к пакету и заглянул в него. Там оказалась детская школьная сменка. Они рассмеялись.

— Можно, — обратился он к Светлане Петровне, — я позвоню вам, и вы окружите меня вниманием.

— Да у меня есть уже объект внимания, я замужем.

— Вот всегда так, — огорчился Храпок. — Встретишь хорошую женщину, а она занята.

В это время подошла «единица». Храпок взял руку Светланы Петровны и поцеловал. А потом помог войти в маршрутку и на прощанье помахал рукой.

Пышным цветом коррупция расцвела именно при Путине. Все о ней знали, но на правительственно-президентском уровне долгое время был молчок. Лишь в 2008 году официально была объявлена борьба с коррупцией. Это стало фишкой президентской кампании Д. Медведева. Напоминает ситуацию с В. Васильевым. В должности заместителя министра внутренних дел он долгое время собирал компромат на ржевских угонщиков, чтобы вывалить его перед выборами в Госдуму. 

С тех пор борьба с коррупцией существует сама по себе, а коррупция сама по себе. Путин заверяет народ, что он лично и возглавляемое им государство ведут непримиримую борьбу со взятками, откатами, нецелевым расходованием средств. А в Ржеве Тишкевич с Лазаревым преспокойно набивают карманы бюджетными деньгами, отмытыми на уборке свалок и содержании дорог. В борьбе с коррупцией в цивилизованных странах велика роль СМИ. Даже подозрение в манипуляциях казенными средствами ведет к неизбежной отставке виновного. «Быль» неоднократно писала о странностях расходования денег, выделяемых Городской думой МКП БиЛД, но реакции не следовало. Лишь когда ушел Тишкевич, выгнали и Лазарева, успевшего построить дом. 

Коррупционеры в России не стесняются. Наоборот, гордятся, что умеют жить. Тот же Тишкевич без зазрения совести принимает награду из рук губернатора. Более того, самими же коррупционерами создается мнение, что система пусть плохо, но работает. Взятки и откаты якобы выполняют роль смазки в коррупционном механизме, без них вообще ничего не будет делаться. Наступит коллапс. 

На самом деле коррупция — путь даже не в тупик, а в пропасть. Она расшатывает все институты государства: власть, обучение, медицину, производство, строительство, правоохранение... Не работают законы, приходят в запустение дороги, вузы выпускают неучей, никто не чувствует себя в безопасности, коммуналка разваливается. Недаром сами коррупционеры не планируют жить в стране, в которой воруют. Их дети учатся за границей, сами они лечатся и отдыхают там же, туда же переедут на пенсии (как Лужков). Может быть, попробовать наладить достойную жизнь в своей стране? Для этого в первую очередь придется победить коррупцию.

В середине февраля стало известно, что правительство РФ выделяет 35,7 миллиарда рублей на поддержку сельского хозяйства. Вопрос к читателю: сколько из этих денег уйдет на поддержку сельского хозяйства? Ноль целых, ноль десятых. Зато потирают руки губернаторы: скоро на них свалится бюджетная субсидия, которую будет приятно освоить. Напомним, что несколько лет назад в Тверской области была создана сельскохозяйственная государственная корпорация, учредителем которой выступило региональное правительство. Корпорация просуществовала недолго, пользы сельскому хозяйству не принесла. Но истратила около 180 миллионов рублей на свое содержание, приобретение автомобилей, взнос в уставной фонд. Главная беда от коррупции — невозможность что-либо развить за счет инвестиций. Любые госвливания будут банально разворованы. 

Одолеть коррупцию можно, если захотеть. Существует богатый мировой опыт. В той же Белоруссии уровень коррупции гораздо ниже, чем в России. Основное различие: в странах с низким уровнем коррупции чиновники обязаны отчитываться о расходах. А у нас — только о доходах. При современном развитии техники можно из космоса зафиксировать номер на автомобиле. Уверен, если захотеть, вычислить коррупционера ничего не стоит. О том, что берут откаты и взятки, в любом населенном пункте знают все жители. Притчей во языцех стало соучредительство бывшего мэра А. Харченко в фирме, арендовавшей «Водоканал». Александр Васильевич прикрылся фиговым листочком в виде сватьи-пенсионерки. Кто-нибудь из правоохранителей обратил на это внимание? Повторюсь, в России нет борьбы с коррупцией. Есть лишь ее имитация. А если кто-то попался, значит, его из своих рядов изгнала система — не поделился с кем надо. Кстати, все коррупционные схемы незамысловаты. Расшифровать их большого труда не составляет. 

Нередко слышу рассуждения: где взять честных людей? Которые займут должности губернаторов, глав муниципалитетов, руководителей правоохранительных служб — и при этом им достаточно будет зарплаты. Согласен, что на «денежные» должности нечистые на руку граждане стремятся, как муха на дерьмо. Для этого они учатся (или покупают диплом), вступают в партию «Единая Россия», лижут задницу начальству. Когда добиваются своего, руководящий пост воспринимают не как трудную работу, а как выделенную им земляничную поляну. Только вместо ягод — деньги. В коммуналке вообще красота: деньги прут дуриком. Ощущение, что самые жадные граждане России специально отбираются, чтобы занять чиновничьи или руководящие коммунальные должности.

Есть честные и порядочные. Их вполне хватит, чтобы вытащить страну из коррупционного болота. Но кадровая революция должна начаться с президента и докатиться до самых дальних уголков. Пока сидит Путин, изменений не произойдет. Построенная им система честных и порядочных отторгает, как белых ворон. Тем более что система удобна и уютна для набивающих карманы. Они сидят возле речки, где вместо воды непрерывным потоком текут купюры. В любой момент можно протянуть руку и взять себе, сколько хочется.

 Понятно, что система защищает себя. Правдолюбы вроде Акмана и Навального — ее главные враги. Неудивительно, что Сергей Альфредович терпит поражение на всех фронтах. Радует лишь, что он не отчаивается. Навального прокурор требует посадить на десять лет...

В России есть недостатки, но ведь делается много хорошего. Материнский капитал, жилищные субсидии, программа переселения из ветхого жилья, другие государственные программы.

Если государство расщедривается что-нибудь выделить из казны населению, это всегда мало и связано с оформлением огромного числа документов или существенными ограничениями. Материнский капитал — классика жанра. Использовать его можно, лишь когда ребенку исполнится три года. Почему? Понятно, что нужнее всего молодой семье жилье, но средств капитала не хватит даже на приобретение комнаты в Ржеве. Субсидии — более чем скромные, не учитывающие постоянный рост коммуналки. То же и с другими льготами. Например, пособие на ребенка просто смешное.

 В большинстве нефтедобывающих стран граждане получают значительные бонусы от государства. Ведь недра принадлежат всем. Недавно мы печатали, какие выплаты предоставлял гражданам Ливии бывший президент Каддафи. В России населению достаются жалкие крохи, а доходы от продажи полезных ископаемых идут в карманы узкой кучки олигархов. 

Россию окружают враги, необходимо тратить огромные деньги на вооружение.

Бюджет нашей страны сверстан так, будто мы готовимся к войне. Порядка двух триллионов в год запланировано на оборону. Постоянно идет информационная накачка: Россию окружают враги, мы должны уметь себя защитить. Разумеется, защитить себя — обязанность каждого государства. Но я уверен: наши военные расходы существенно раздуты. Мои сыновья и я сам служили в частях, никакого отношения к укреплению обороноспособности не имеющих. Мы нужны были там только для внутреннего обслуживания части. Таких частей в России тысячи. Деньги налогоплательщиков тратятся впустую. Необходима профессиональная армия. 

Кроме того, военная истерия нужна лишь политикам. Особенно таким, как Путин — не способным справиться с внутренними проблемами. Вам трудно живется? Виноваты враги. "Мы должны повышать уровень своего суверенитета". А владельцы торговых сетей утверждают, что разговоры об импортозамещении — сотрясение воздуха... Наконец, наша страна, особенно при нынешних ценах на нефть, просто не может позволить себе столько тратить на вооружение. 

Окончание. Начало в №7.