До тех пор, пока генсек М. Горбачев не разрешил гласность, советские люди существовали как бы в двух параллельных жизнях. Одна, виртуальная, протекала на страницах газет и журналов, о ней рассказывали по радио и телевидению, демонстрировали в кино. Другая, реальная, шла бок о бок с человеком. В ней случалось всякое, о чем не писали газеты.