К “Пизанской башне” столпотворение вавилонское
- Автор Александр Назаров
Казалось бы, аншлаги на премьерные спектакли для Екатерины Лобановой — дело привычное, но волнение режиссера было заметно в каждом слове вступительного представления.
Волноваться было отчего. Спектакль длился час сорок, действующих лиц лишь двое. С одной стороны, легко запомнить героев, но с другой — внимание зрителя концентрируется только на диалогах. Не на что отвлечься, сделать паузу, никакой эксцентрики, хореографических трюков, герои не пляшут, не поют. Костюмы меняет только жена, и то пару раз. Муж по одной и той же комнате ходит в одних и тех же тянучках. Декорации — не бакстовские, на стене висит картина — явно не Пал Саныч. Обстановка скупа, сценография лапидарна. Есть в комнате мягкая мебель, прикинувшаяся московской, но, скорее всего, она своя, клубная. То есть действие обещало неизбежную скуку.
Но зритель был настолько поглощен, погружен и так сопереживал, что время пролетело мгновенно. Никто не зевал, на часы не смотрел, зал не покинул. «Виной» тому не только остроумная печальная щемящая история, рассказанная Н. Птушкиной.
— А ты, значит, мне изменяла?
— Мечтала, а не изменяла.
— Мечтала она! Убивать надо таких мечтателей. За одни только мысли. Тебе мечтать больше не о чем? Я вот о внуках мечтаю, а она все о мужиках.
И потрясающая игра актеров. О провидческом даре Е. Лобановой угадывать в актере героя (и наоборот) уже говорилось. Но так угадать с дебютом! И это происходит уже не на первом спектакле. Нескончаемые рукоплескания Марине Веселовой, бурные овации Михаилу Струнину, браво Екатерине Лобановой! Кроме восхищений, ни к кому никаких претензий и вопросов. Ну, разве что один. Так хотелось спросить у Михаила, какой на самом деле напиток он с таким смаком потягивал из коньячной бутылки, и действительно ли чистым был спирт, который по ошибке хватанула Марина? Но разве такие секреты открываются?
