Перекрестки

Самый первый квартал улицы Горького — жилой только наполовину. С одной стороны — частные домики, с другой — Старообрядческое кладбище: могилы, венки, ограды. Еще при жизни основоположника соцреализма его имя носили улицы, поселки, колхозы, город, где он родился. Профсоюз булочников, узнав, что Алексей Максимович в детстве батрачил в хлебопекарне, тотчас переименовался в горьковский. Пароходы, самолеты, школы, пионерские дружины, заводы тоже с удовольствием принимали имя пролетарского писателя.

Сам классик раздраженно шутил, мол, завтра пойду в сумасшедший дом — послезавтра его назовут дурдомом имени Горького.

Умер классик в Горках, где за 12 лет до него скончался Ленин. Высказываются предположения, что тому и другому кончину устроил «кремлевский горец», родившийся в местечке Гори (и здесь созвучие).

Однажды на торжествах, посвященных юбилею Горького, подвыпивший Бухарин подсел к Сталину, взял его за нос и сказал: «Ну, соври им что-нибудь против Ленина». Гости окаменели, Горький смутился, но Сталин произнес: «Лучше ты, Николай, расскажи Алексею Максимовичу, что ты на меня наговорил, будто я хотел отравить Ленина». И Бухарин рассказал.

Об этом эпизоде упоминает литературный критик К. Зелинский, «царедворец» преданный и верный. Поэтому его мемуары исследователи признают правдивыми. Сталин будто бы в 1923 году на политбюро сообщил, что Ленин просит яд. «Кобе» никто не поверил, возникло подозрение, что он готовит алиби. Обо всем этом гостям поведал Бухарин, а Сталин добавил: «Ленин измучился от болезни, сознавал, что неизлечим». А к Виссарионычу он обратился будто бы потому, что считал его «самым жестоким членом партии». Ильич все же был гениальным провидцем. Сталин этим ленинским определением гордился.

В. Ленин, Н. Бухарин и Г. Зиновьев на одном из заседаний II Конгресса Коминтерна. Москва, 1920 г. Фото из архива «Музеи мира» (museums.artyx.ru)

Улицы Бухарина у нас почему-то не было. Троцкий обозначился на несколько лет — насилу переименовали (в Бехтерева). Г. Зиновьев отметился в Ржеве в пору взлета политической карьеры. С Григорием Евсеевичем у нас в городе было посложнее. Мало того, что его настоящее имя можно было только заучить, как скороговорку (попробуйте быстро произнести Радомысльский Герш-Овсей Аронович Апфельбаум), так еще и улице, присвоившей его имя, не везло ужасно: до 1952 года никакое название надолго не прилипало. Но тут подоспела годовщина смерти Гоголя. В честь юбилейного события и присвоили улице 1-й Пятницкой (она же Зиновьева, она же Безбожников) имя Николая Васильевича. Полвека держится.

Улицы Зиновьева и Горького пересекались в верхнем течении. Судьбы и жизни двух «выдающихся деятелей за освобождение угнетенных» тоже пересекались. Яростно и непримиримо.

Герш-Овсей рулил Петроградом после революции. (Ильич его назначил по старой дружбе — они когда-то вдвоем в шалаше в Разливе скрывались от царских душителей свобод). Горький в ту пору в друзьях у Ленина не числился, высказывался о вожде дерзко и крамольно. Сразу после переворота писал так: «Ленин, Троцкий и сопутствующие им уже отравились гнилым ядом власти… Ленин не всемогущий чародей, а хладнокровный фокусник, не желающий ни чести, ни жизни пролетариата. Рабочие не должны позволять авантюристам и безумцам взваливать на голову пролетариата позорные, бессмысленные и кровавые преступления, за которые расплачиваться будет не Ленин, а сам пролетариат».

После покушения на Ленина в 1918 году с Горьким случилась подмена, до сих пор поражающая исследователей. Пришли к выводу, что в перемене его настроений и отношений повинна женщина. Очень может быть. С женщинами Максимычу не везло дьявольски. Или наоборот — так везло, что не приведи Бог.

Зиновьев Горького ненавидел до гроба и пакостил повсеместно. Горького он пережил всего на два месяца. В августе 1936-го бывший «мэр» Петрограда, вдохновитель «красного террора», повинный в гибели поэта Н. Гумилева и тысяч безвинных, был расстрелян в подвале ЧК по сфабрикованному делу. В июне 1988-го реабилитирован.

В 1953 году ржевскую улицу Горького пересекала уже улица Гоголя, любимого писателя М. Булгакова.

В последнее время стало модным так называемое альтернативное прочтение. Въедливые, скрупулезные, дотошные литературоведы обнаружили в романе «Мастер и Маргарита» неопровержимые доказательства того, что Горький являлся прототипом Берлиоза и… Мастера. Любопытная находка автора Баркова (это не тот Барков, что поэму про Луку сочинил, но все равно — любопытная находка) — Мастер действительно отказался от всех и вся, продал душу Сатане, пошел на службу к Дьяволу.

Все можно сравнить со всем — и тогда много чего обнажится и обнаружится. Разрубленные узлы, разбитые корыта, бездны и глубины, взлеты и падения. Уличные перекрестки — людские судьбы — катастрофы судеб.