Отмене крепостного права — 150 лет

«Человек имеет право.
И это право — крепостное».
                             Тимур Шаов
             «Играем Тургенева»

Первыми на отмену крепостного права отважились валахи и молдаване. Если верить интернету, именно княжества Валахия и Молдавское отменили у себя крестьянское рабство в 1746 и 1749 годах соответственно. Похоже на правду. Хотя… Там одни цыгане живут — какое у них землепашество?! Видать, отменять-то было нечего. В остальной Европе процесс отмены проистекал как-то так: Франция — 1789 год; все, что потом стало Германией (всякие Вестфалии, Саксонии и пр.) — с 1807 по 1832 годы;   Австрия — 1848 год. В Российской империи, которая покроет ту же Австрию, как бык овцу (М. Жванецкий), тоже не сразу все отменилось. Замороженным эстляндцам, курляндцам, лифляндцам и прочим чухонским племенам свободу предоставили на полвека раньше, чем горячим армянам, азербайджанцам, грузинам. Радует, что в этом списке Япония и Афганистан — после нас, а крестьяне Бутана и Тибета перестали быть крепостными почитай в наши дни.   
  О дате зарождения на Руси крепостного права мнения специалистов расходятся тоже. Историк Сергей Соловьев склоняется к «указной версии». То есть все произошло одномоментно, после того, как вышел указ, запрещающий крестьянину переходить от одного помещика к другому. До указа он мог менять хозяев, сколько ему вздумается. Происходило это в день святого Георгия (Юрия), 26 ноября (9 декабря по новому стилю). Вышел указ — и на тебе, бабушка, Юрьев день! Землепашцы подались в бега. На их поиски отводилось пять лет. Государство игриво предупреждало: «Я иду искать, кто не спрятался, я не виновато». И если беглец не отыскивался в течение срока, то крестьянин считался свободным. Срок менялся, разумеется, в сторону увеличения. Царь Алексей Михайлович в 1649 году эти игрища прекратил и ввел бессрочный сыск. И крестьянин придумал еще один фразеологизм: «Объегорил!»
Историк Василий Ключевский придерживался «безуказной версии», доказывая, что нет такого официального документа, в котором было бы провозглашено крепостное право. Василий Осипович считал процесс поэтапным и растянутым во времени.     

***
  Возникло крепостное право в Новгороде и Киевской Руси. А одно из первых, если не первое крупное крестьянское волнение, относится к началу 1600-х.  Наш земляк, исследователь калининского областного архива, пролил на это событие ярчайший свет, даже не подозревая, что делает. Работая в архиве, он случайно обнаружил один из наказов Бориса Годунова, скопировал его и показал нужным людям. Начало документа утрачено, листы рассыпались, перемешались. Добросовестно переписанный текст историки восстановили, убедившись в масштабе средневекового восстания на Руси и в размахе принятых мер, «чтоб одноконечно разбои вывести».   
О чем документ? На дворе «бунташный» XVII век. Массовый голод, массовый разбой. Банда атамана Хлопка Косолапа орудует у самой Москвы. Упоминается крепость Белая. Косолапу не нужен трон — эка невидаль, кто только на него в последнее время не вскарабкивался. Банду интересовали обозы со снедью. В Славянской энциклопедии, повествующей об этом событии Смутного  времени, неожиданно натыкаешься на фамилию Ленин. И не где-нибудь, а в так называемом наказе Разбойного приказа. Это задолго до крестьянских восстаний Разина, Пугачева и даже до бунта Болотникова. На борьбу с разбойниками отряжают местного дворянина Богдана Поликарповича. А далее звучат такие знакомые нам фамилии! «Богдан Поликарпович должен был установить контакты не с Пушкиным, а с местными старостами С. Пашинцевым и Б. Лениным», — свидетельствует энциклопедия. Кстати, предок Лермонтова шотландец Георг Лермонт чуть позже в этих же местах при осаде русскими все той же крепости Белая сдался и перешел на службу русскому царю.
Власти не велели Богдану беспокоить уездных дворян для поимки озверевшего Косолапа: «Детей боярских не имати, чтобы в том детем боярским волокиты не было». Набирай стрельцов, крестьян, а дворян не трожь. В общем, пустили это дело на самотек. И допрыгались. Изверг до Первопрестольной добрался. Богдан прибыл на место и начал с пресс-конференции, «собравшись, со многими людьми, с приказчиками, старостами и крестьянами из дворцовых, черных, церковных и помещичьих владений». «Ведомо государю царю и великому князю Борису Федоровичу всеа Русии учинилося, что на Белой по дорогам разбои великие, проезжих людей разбойники разбивают и побивают до смерти, и проезду и проходу всяким людем нет», — сообщил оратор. А без него собравшиеся ни о чем таком и не подозревали. «И государь жалуючи крестьянства, — продолжил спикер, — послал про разбои сыскивать». Пожалел волк кобылу. «Да будет те оговорные люди по язычной молвке [молве, наветам] доведутца да пыток, и ему тех оговорных людей пытати ж крепко и огнем жечь», — а это пострашнее Юрьева дня. Всех, на кого «язычная молвка» укажет, на  подозреваемых в разбоях, пособничестве, укрывательстве, подвергать пыткам.

***
Годы шли, столетия миновали, а ничего в стране не менялось. Русские классики Тургенев и Салтыков-Щедрин вынесли из родных семей страшные воспоминания об издевательствах над крестьянами. Семья Пушкина — исключение, она считалась «для свирепого крепостничества слишком просвещенной» (Тыркова-Вильямс). Батюшка Александра Сергеевича мог, конечно, своему слуге отвесить оплеуху за невычищенные сапоги, но от Сергея Львовича влетало и самому будущему поэту вместе с сестрой его.
Пушкин и друзья-лицеисты с восторгом слушали лекции молодого профессора Куницына, который крепостное право обличал открыто. А до его отмены еще было далеко. Пушкин еще не написал ни «Деревню», ни «Вольность» (1817 год). По правде, Некрасов, очевидец отмены, не очень-то возрадовался. «Народ освобожден, но счастлив ли народ?» — риторически вопрошал Николай Алексеевич.
Об отмене крепостного права еще Александр I заикался. Ему было как-то неловко перед победителями Наполеона, нашими солдатами, сплошь крестьянами. Они там, в европах, насмотрелись на свободных коллег, французских и немецких крестьян. Но царь так и не удосужился отменить крепостное право — текучка замучила. Пушкин обозвал его плешивым щеголем и врагом труда (должно быть, крестьянского).
  Николай I потребовал от сына, будущего Александра II, поклясться, что тот отменит крепостное право. Наследник вправе был возмутиться, мол, что ж ты сам-то не сподобился за 30 лет правления? Кто мешал, декабристы? Отговорки это все, папенька, просто ты испугался — и было чего. Но папенька находился на смертном одре. И Александр пообещал. И слово сдержал. Ему пришлось тащиться на Парижский конгресс подписывать унизительный мир. Сколько их было и еще будет, один унизительней другого. С японцами, например. А Брестский мир чего стоит?
Итак, Александр II оказался в Париже после поражения в Крымской войне, начатой еще папенькой. По возвращении в Москву он собрал предводителей дворянства и обратился к ним с речью. Господа, вы как хотите, а я думаю, что лучше отменить крепостное право сверху, чем снизу. Он имел в виду пугачевщину, о которой предводителям деды рассказывали. Предводители молча кивнули. И Александр II крепостное право отменил. А через 20 лет его убили.   •