Олегу Далю исполнилось бы всего 80

Его нет уже сорок лет. Олег Иванович умер 3 марта 1981 года в киевской гостинице, куда приехал на кинопробы. До сорока он не дожил три месяца, а родился за три недели до начала войны в подмосковном Люблино.  В 1959-м его зачислили на курсы театрального училища имени Щепкина, несмотря на то, что абитуриент страшно картавил. На курсе с ним учились Михаил Кононов, Виктор Павлов, Виталий Соломин. Одну из самых полюбившихся зрителю ролей, Крестовского в «Земле Санникова», Даль почему-то терпеть не мог. Но сыграл. А от скольких ролей отказался!
Эльдар Рязанов приглашал его в «Иронию судьбы» на роль, которая досталась Андрею Мягкову. Даль прочел сценарий — галиматья. Александр Митта предложил сниматься в своей звездной суперкатастрофе «Экипаж» — Даль не вдохновился. Не сыграл у Михаила Козакова в «Безымянной звезде». Даже за роль Пушкина, что предлагал Олег Ефремов, не взялся. Капризен был, однако, Олег Иванович. И/или разборчив. Театр любил больше кино. А ведь киноведы США и Европы, в частности, Чикаго и Милана, назвали непревзойденной роль шута в исполнении Олега Даля в кинофильме Григория Козинцева «Король Лир».
Даль сменил несколько театров и жен.  По полгода был женат на двух актрисах. С третьей супругой, Елизаветой Даль (в девичестве Апраксина), прожил до самой смерти. Она — внучка литературоведа Бориса Эйхенбаума. Ираклий Андроников — ученик Бориса Михайловича, а Юрий Тынянов и Виктор Шкловский — соратники.  
У Сергея Бондарчука Даль пробовался на роль Пети Ростова в «Войне и мире». Бондарчук предпочел Олега Табакова. И Олег Иванович, возможно, пожалел, что не стал ведущим первых игр клуба веселых и находчивых — в КВН его приглашали в 1961-м.
Актер мог носить фамилию Жерко. Отец Олега, Иван Зиновьевич, был личностью творческой, играл на мандолине, сочинял, печатался в «Гудке». Подписывал свои статьи псевдонимом Даль — ни больше, ни меньше. Да это и понятно: жерко по- украински — что-то вроде обжоры. В интернете можно отыскать версию о родстве Олега Даля со знаменитым составителем словаря Владимиром Ивановичем. Но чего только не отыщешь в интернете. Биографы актера над версией хохочут.

***
Дебютировал Даль в фильме по повести Василия Аксенова «Звездный билет». Вместе с ним впервые на съемочную площадку пришел Александр Збруев. Андрея Миронова привела мама (Андрей, правда, уже сыграл в одном фильме). То, что Миронова сопровождала мама, дебютировавшего Даля возмутило до глубин, и на протяжении съемок он старался всячески подкузьмить будущее светило. Андрей Миронов любил Даля, уважал, но побаивался.    А лебединой песней Олега Ивановича стала «Утиная охота». Фильм Виталия Мельникова, снятый на «Ленфильме» по пьесе Александра Вампилова, назывался «Отпуск в сентябре». Это едва ли не единственная кинокартина, где актера устроил сценарий, режиссура и собственная работа — он был редкостным самоедом, требовательность к себе доходила до абсурда.
 Другой гениальный режиссер, Анатолий Эфрос, говорил о нем: «Все чувствительное и нежное в себе он прикрывал такими парадоксально обратными красками, что иногда брала оторопь… Даль ничего не делал формально, у него все наполнялось содержанием, и каким!» «Отпуск в сентябре» тоже пролежал на полке… Стоит ли удивляться дневниковой записи Даля: «Ну поглядим, мразь чиновничья, что останется от меня, а что — от вас».
 По-моему, самая лучшая его кинороль — Женя Колышкин в фильме гениального Владимира Мотыля «Женя, Женечка и «катюша». Владимир Яковлевич признавался: «Я совершенно потух. Мне говорят: «Володя, ты разве не заметил, что Даль «под балдой»? Я подошел к Олегу и сказал: «Ты был не в форме, давай назначим вторую пробу, имей в виду, в таком виде тебя на роль никто не утвердит». Он приезжает еще в более сильном подпитии. Я понял, что Олег находился в тяжелом запое. Отдавая должное его таланту, я назначил третью пробу. У Даля тогда не ладилась семейная жизнь. Его второй брак с актрисой «Современника» Татьяной Лавровой продлился всего полгода. Как ни странно, подействовала в полной мере на него директор картины. Она по-матерински высказала ему: «Олег, ты хороший парень, но ты ушел из «Современника» после очередного скандала, расстался с одной женой, с другой, ты хочешь совсем пропасть?» Как ни удивительно, но увещевания подействовали. На третью пробу Даль приехал в моднейшем вельветовом пиджаке вишневого цвета. С ходу прочитал отрывок, все ахнули — Олег сразу схватил характер своего героя, хотя Даль по жизни был ироничным, замкнутым человеком, а его герой Женя Колышкин открытый и простодушный».
 Фильм, как часто бывало и бывает с талантливыми произведениями, прошел по провинциям как третьесортный, а потом пылился на кинематографической полке много лет.
А еще В. Мотыль рассказывал, как пьяный Даль сцепился в гостинице с горничной, и та вызвала милицию. Актер схлопотал 15 суток. Режиссер договорился с блюстителями, чтоб они утром привозили его на площадку под конвоем, а вечером после съемок забирали в «чулан».

***
 В Питере Олег Даль жил по соседству с еще одним гениальным человеком, писателем Виктором Конецким. У Виктора Викторовича есть рассказ «Артист». Как говорила Белла Ахмадулина об одном из произведений Фазиля Искандера: «Умоляю, прочтите!»
 Эпизод: в полночь артист грохочет в дверь писателю, только что принявшему снотворное. Не открыть нельзя — выломает дверь. Артист проходит на кухню, просит что-нибудь выпить. Писатель выливает из огромной вазы с цветами воду, извлекает бутылку сухого вина (жены, слава богу, нет дома). Артист оживает, оживляется и предлагает писателю сюжет для рассказа. Излагает в лицах, громко, на всю многоэтажку.
 Звонок в дверь. Артист всполошился: «Это мои сумчатые. Меня нет», — и смылся в комнату. Тещу с женой Олег называл «кенгуру». Жена артиста извинилась: «Простите, Виктор Викторович, но я за стенкой слышала голос Олега», — и вломилась в комнату. Через пару минут она вышла, также извинившись. Писатель заглянул в комнату — никого. Он прошел на кухню, увидел две рюмки, ополовиненную бутылку и схватился за голову. Вернулся в комнату и увидел, что огромный рулон, стоящий за дверью, шевелится. Артист каким-то образом сумел обернуться в политическую карту мира (писатель был капитаном дальнего плавания).
Виктор Конецкий заканчивает рассказ так: «Плохо, когда долго не находишь прототипу имени. Бывает, и опоздаешь. Нету уже на свете прототипа. Смешки, вроде бы, теперь уже и не к месту.
К месту. Анекдот — у кого-то я это читал — кирпич русской литературы. Заканчиваю словами из письма жены Олега:
«Осиротевший наш родной сосед! Я помню, как в твою незапертую дверь он приходил на ваш мужской совет. Душа его бывает и теперь с тобой. Открыта ей к тебе дорога. Ты передай, что я люблю его, как души любят бога. Найди слова — я их теперь не знаю, всегда любившая его как женщина земная».
 Лучших слов ни я, ни кто другой не найдет. А Олег ко мне приходит».•