При чем тут благо? И почем?

В том, что Ржев — древний город, лишний раз убеждаешься, побывав в квартирах домов с дремучей «коммуналкой». Например, таких, что расположены на Московском шоссе.

Красивое название. Громкое, гордое, сладкозвучное. Приятнее, чем прежнее — Виндавское. Любопытно, что Московское шоссе заканчивается Зубцовским. Впрочем, Ленинградское тоже не в Ленинград ведет.

Но вернемся к домам, опекаемым пресловутым и таким ненавязчивым «Сервисом». Побывали мы в этих местах после звонков жильцов из домов №7 и №9. Впечатляющая «экскурсия». Но жильцы говорят, что мы еще не все видели. Незабываемые дни пережили не так давно хозяева квартир, когда из колодца, что расположен в двух шагах от подъезда, хлынула вода. Подъезд заполнился водой, как бассейн. В квартиры люди пробирались через окна.

— Дома старые, — говорят жильцы, — строили их еще пленные немцы.

Посетив квартиры, подъезды и посмотрев просто на внешний вид, можно сделать вывод, что эти двух­этажки сооружались назло врагу.

Хозяйка показывает водопроводную трубу на кухне. Железо сгнило, и его заменили гибким шлангом. Шланг мокнет, доски, на которых он лежит, сгнили, пол — ходуном. Ванна напоминает черный чулан, которым пугают детей. На просьбу отштукатурить это безобразие отвечают, мол, нет цемента и вообще-то ваша квартира приватизирована. Веский аргумент.

— А до приватизации она выглядела так же? — спрашиваем.

— Все тут выглядело так же еще до того, как это проклятое слово придумали, — вздыхают жильцы.

В соседнем доме проживает пенсионер Виктор Павлович. Во многом на его энтузиазме держится благоустройство: вставляет рамы в подъезде, латает входные двери, в теплоузле ежедневно выливает воду из тазов, ведер, банок. Эти сосуды расставлены под вентилями; интенсивно капающая вода, таким образом, не попадает в подвал.

— Хотя все равно лягушки квакают внизу круглый год, — говорит Виктор Павлович. — Мы уж не просим капитального ремонта — хоть бы косметический произвели. Ведь ни разу за девять лет, что я тут живу, не заделывались трещины, не белился и не красился фасад. Покрасили стены в подъезде, да и то так плохо, что мы сами перекрашивали. А посмотрите, какая грязища во дворе, вода стоит круглый год, глиняное месиво сплошь. Во двор не въехать, а въедешь — не выедешь. Бесхозица и ничегонеделание…

Все это вместе почему-то называется благоустройством, но в нашем случае так издевательски звучит первая часть этого сложного слова: «благо».