Ржевское предпринимательство в XVIII веке

Взять следственное дело Емельяна Пугачева, настоящее, не из художественных произведений. Адвоката нет, презумпции невиновности —  и в помине. Допрос начинается с жутких угроз: «Теперь, зная, какия предстоят тебе по всем государственным законам казни и наимучительнейшия истязания ко извлечению из тебя всей по твоим злым намерениям и произведениям истины, показывай, не утаевая ничего в душе твоей, к облегчению себя от оных и к чистому покаянию пред создателем вселенной, ведущим все тайны сердец человеческих, и пред своею самодержавною законною государынею, в высочайшем лице которой ты теперь спрашиваешься с полною властию ко всем над тобою мучениям, какия только жестокость человеческая выдумать может». И это только «Вступление к расспросу». Мрачное средневековье.  

Портрет Пугачева тоже  возьмем не у Пикуля и Шишкова, а составим фоторобот по следственным документам. «Волосы на голове темнорусые, ус и борода черныя с сединою, от золотухи на левом виску шрам, от золотухи ж ниже правой и левой сиски — две ямки, росту двух аршин четырех вершков с половиною, от роду сорок лет (в действительности Е. Пугачеву было в то время 30 лет, родился он, как известно, в 1742 году). При оном, кроме обыкновенного одеяния и обуви, никаких вещей не имеетца».

О том, что самодержавную законную государыню наш земляк обвел вокруг пальца, Пугачев, видимо, не узнал. Да и никто не узнал. Сей факт считался государственной тайной, а иначе — позор державе. Непросвещенный  казак Емельян купца расколол с полуслова, а Григорий Орлов, прожженный интриган, и вдовствующая в свое удовольствие Екатерина никакого подвоха не учуяли. Отстегнули сумму вдвое большую той, что просил купец у липового Петра III, и впятеро большую, чем ему должен был настоящий внук Петра I. Конфуз. На дворцовые перевороты мозгов хватило, голштинца Петра III замочить догадались, а раскусить барыгу-купца — слабо. Прикинулся прохиндей патриотом (воистину последнее прибежище). Я, говорит, Расею освобожу от супостата, дай только денег, матушка; не поскупись, светлый князь. Отстегнули по простоте душевной. А вона как вышло. 

Про яицкого казака Астафия Трифонова в следственных документах сказано, что «то был не Астафий Трифонов и не яицкий казак, а Долгополов Астафий Трифонович, ржевский купец, раскольник, в 1758 —  1762 годах поставщик фуража ко двору Петра III».

Долгополова называют человеком предприимчивым и авантюрным, отважившимся на опасную политическую игру. Добавим, двойную игру, стало быть, вдвойне опасную. Еще неизвестно, что страшнее — обмануть самозванца или самодержицу с бывшим фаворитом. 

Неизвестно, что стало с деньгами, добытыми предпринимательскими стараниями Долгополова. Изъяли их при обыске, успел ли купец что-нибудь закопать-припрятать?  Где стоял дом Астафия Трифоновича, не знал даже В. Шишков. Очень может быть, что клад еще ждет удачливого следопыта. 

История трагикомична, финал печальный. Дела давно минувших дней. Настолько давно, что все переменилось. Емельян Иванович уже не преподносится как вождь народно-освободительного движения. К помещичье-дворянскому ярму теперь тоже следует индивидуально подходить, адресно. И с Астафием Долгополовым не все однозначно, не каждый современный предприниматель станет его поспешно осуждать. Рисковый малый, отчаянный сорвиголова, ну не повезло чуток, фраернулся малость, сам виноват, можно было б поаккуратней.  

В. Шишков искал другие клады, литературные. Кое-что находил. Кстати, в биографии Вячеслава Яковлевича, уроженца земли тверской, кроме написания «Пугачева» и знаменитой «Угрюм-реки», есть  такой штрих. В 1911 году он возглавлял первую геодезическую экспедицию, которая пыталась найти Тунгусский метеорит. Тоже до сих пор не найден.

Портретов  Астафия Долгополова не сохранилось, портретистов при тюрьмах не держали, фотографию еще не изобрели. В Третьяковской галерее хранятся портреты купца Образцова и его жены кисти Венецианова. Жили они почти на сто лет позже, но в те годы жизнь не так стремительно менялась.

Окончание. Начало в №№ 41 и 42