Георгий Деянов: моряк, педагог, юбиляр

Есть люди, которые располагают к себе с первых минут знакомства. Секрет обаяния не раскроешь, сколь не выспрашивай о жизни, судьбе, биографии. Это дар, как музыкальный слух. Естественность, отсутствие позы, кокетства и фальши присущи натурам сильным и цельным. Георгий Федорович Деянов — один из таких редких людей.

Он принадлежит к поколению самых старших, самых малочисленных. Один его ровесник пошутил: «Мой возраст неприлично перевалил за среднестатистический». Совсем недавно Георгию Федоровичу исполнилось 80 лет. Им, свидетелям роковых дат и эпохальных событий, нужно отдавать честь и проходить мимо строевым шагом.

На войну Георгий Федорович отправился фактически добровольцем. Но говорит об этом как-то вскользь, мимоходом: «Работал в депо, с ребятами подружился. Они были старше меня на год, получили повестки из военкомата. Ну, я к ним и примазался…»

Родился Деянов в Валдае. В Ржев семья переехала в 36-м, до этого Георгий успел поучиться в Бологом и Рыбинске. А не успел доучиться уже в Ржеве, в 30-й школе: семья, мама, сестренка и три брата оказались в эвакуации, башкирском селе Шаран.

Четырнадцатилетних пацанов ставили на учет, и Георгий был мобилизован в Уфу, в школу энергетиков. Отец находился в Торжке, получал письма от жены, что семья живет впроголодь — есть нечего, работы нет. И хотя Торжок находился в двадцати километрах от прифронтовой зоны, отец решился привезти семью к себе.

В 43-м Георгий работает в торжокском депо токарем, вытачивает поршневые кольца, ремонтирует бронепоезда, паровозы.

В Ржев семья вернулась сразу после освобождения, и до 1944 года, призыва в армию, Балтийский флот, Георгий работал уже в ржевском депо.

Затем — Кронштадт, школа связи, катера-охотники, переход из Ленинграда в Ригу с заходом в Хельсинки, где неделю пережидали шторм. «Стояли на рейде, но и на берег выходили. Финны кормили плохо, давали брюкву мороженную, — вспоминает Георгий Федорович. — А день Победы мы встретили в Кронштадте. Погода чудесная, жара, ликование, парад в Ленинграде…» Мой собеседник достает сигарету с фильтром, вставляет ее в мундштук.

«Курить вредно, — говорит, — я об этом всю жизнь помню. Первый раз затянулся в 47-м. А было это так. В Виндаве в день военно-морского смотра из нашего дивизиона набирают группу для агитационного десятидневного похода в Ригу на шлюпках. (Ржевский вокзал и Московское шоссе когда-то назывались Виндавскими.) Получаем продукты, провожают с оркестром; на веслах идем по речке Вента и вместе с ней впадаем в море. Поднимаем парус и берем курс на Ригу. Смотрим на солнце и вспоминаем морскую поговорку: «Садится в тучу — жди взбучу». Народная мудрость оправдалась. Ветерок превратился в шторм, к берегу подойти нельзя — разобьет шлюпку. Ночь, гроза, дождь, холод. Восемь человек — шесть гребцов, морской волк боцман Дзюба и капитан третьего ранга Синицын — пережили сущий ад. Воду вычерпывали вейд-весками (шляпами). Показался огонек пограничного поста, но тут резко поменялся ветер и погнал нас попутно…

В Ригу мы прибыли через 24 часа 30 минут. В газетах о нас писали: «Шлюпочный поход в тяжелых условиях».

Выходим на берег, направляемся к штабу флота. Построились. Выходят адмиралы, генералы, подходит капитан первого ранга, открывает пачку «Казбека» и всех угощает. Объявляют по десять суток отпуска каждому. А у нас еды на десять дней! Тушенка американская! Масло! Сахар и огромные буханки белого хлеба. Пир!

Но это потом. Часа в два дня мы завалились спать и проснулись на следующий день к обеду. Губы — как от наждачки, все хрустит от соли. Но ничего — отошли, никто не заболел и даже хотели назад в Виндаву плыть. Но нам сказали: «Нет уж, хватит». Нас ведь все считали погибшими».

А курить Георгий Федорович так и не бросил — служба нервная. То тральщик на морской мине подорвется, то приходится участвовать в спецоперациях по депортации. «Семьями грузили в вагоны, давали минуты на сборы, велели брать с собой только топор и пилу. Мы охраняли эти вагоны, которые отправляли в Сибирь. Жалко людей до слез…»

Служа во флоте, Георгий Федорович серьезно занимался акробатикой. За шесть лет службы часто выступал в концертах с акробатическими номерами под руководством циркового артиста. В конечном счете это и повлияло на выбор профессии педагога по физическому воспитанию.

«Демобилизовался, вернулся в Ржев, устроился в ШЧ. Как-то директор ремесленного училища увидел фотографии, где я выделывал акробатические номера. Предложил должность руководителя по физвоспитанию. Год проработал — грянуло сокращение, и хотя директор предлагал должность коменданта с тем же окладом, я отказался. Куда идти? Образование — 7 классов. Обратился в комитет комсомола, там предложили пойти к М. Поцепне, директору только что открывшейся второй школы. Михаил Степанович живо откликнулся. Спросил: «Что надо для спортивного класса?» «Перекладину, — говорю, — конь, козел, лыжи, маты». «Иди в магазин, выписывай», — и не спросил ни про образование, ни про стаж. Магазин находился напротив «Столичного», через дорогу, рядом с почтой. В школе была «полуторка», погрузили, привезли. Комнату выделили, каптерку.

Дальше что? Надо ж образование получать. Прочел в газетке про ленинградское училище по физвоспитанию. Я туда. Беру с собой свидетельство об окончании семи классов и военный билет. Поехал, отдал документы. Русский сдал на трояк, математику — получше, физпредметы — на пять. Поступил. Учился на Лиговке-1 четыре года. Училище закрыли, перевели нас в техникум трудовых резервов на Обводный канал. Закончил техникум, работая в школе.

Обращаю внимание на такой странный факт: те, у кого высшее образование, получают на 300 рублей больше. В Калинине открылось отделение физвоспитания при институте. Друга В. Терентьева, физкультурника ГПТУ-8, с которым мы техникум закончили, уговариваю ехать в Калинин. Отказывается. Еду один.

Поздно, говорят, прием окончен… Я, парень молодой, спортивный, видный, уговорил-таки девчонок принять документы. Добыл недостающую справку в физкультурном диспансере у друзей. Проплыл, сдал гимнастику — и пять лет проучился. Ну и 35 лет проработал во второй школе — до самой пенсии. Вот, собственно, и все…»

А вот и не все. Уйдя на пенсию, Георгий Федорович 13 лет трудился мотористом на спасательной станции, почти до ее закрытия.

К поздравлениям в его адрес присоединяются тысячи учеников второй школы, для кого физкультура была любимым предметом, а преподаватель Георгий Федорович Деянов — обожаемым учителем.