Самоубийство деревьев

К месту массовой гибели тополей на улице Большевистской мы прибыли по подсказке пожилого ржевитянина. Он позвонил и с тревогой сообщил, что десятки больших деревьев вдоль дороги у 13-й школы загадочно засохли.

Грустная картина, и странно, что погибли только тополя. В том числе во дворе школы. Остальные деревья благополучно зеленеют.

Биологи-ботаники говорят, что у деревьев, как и у людей, масса заболеваний: от банальной простуды до злокачественных образований.

Средний срок жизни тополя обыкновенного — как у среднестатистического русского мужика, 50-70 лет. Старожилы встречаются не так часто. Прохожие говорят: «Этим тополям — не больше сорока. В квартале отсюда жил Юра юродивый, сейчас он в доме престарелых. Изба его развалилась, а серебристый тополь жив-живехонек, ему наверняка больше ста. Юра, бывало, в жару целыми днями под него воду носил из колонки…»

У Есенина читаем обращенные к тополю строки: «И выйдет девушка к тебе, водой окатит из колодца». Дело происходит поздней осенью — не от засухи девушка спасает дерево, не юродивая вроде. Закаляет она его, «чтобы в суровом декабре ты мог с метелями бороться».

— Надо же, не замечал! — удивляется проходящий мимо мужчина, живущий неподалеку. — Отчего они засохли — кто же его знает? А грачи этой весной на верхушках орали. Видать, накаркали…

— Нашли о чем переживать! — Это женщина из соседнего общежития. — Может, их специально потравили. Тополь — дерево бестолковое, от него пух один.

Рассуждает, как помещица. Действительно, в дворянских усадьбах такие тополя были не в чести. Старые люди, помнившие Филиппову дачу, вспоминали, что хозяева высаживали благородные породы: устраивали липовые аллеи, кленовые. Тополь если и попадется, только серебристый.

Некоторые прохожие высказали предположение, что тополя замерзли:

— Зима-то что попало была: снег в январе только выпал. А тополь — дерево чувствительное ко всему. У него листья уже в июне все в пупырышках и вянут раньше всех.

Кое-кто предположил, что все это от вредных дождей, что проливаются из туч, разогнанных в Москве перед девятым мая.

Экзотические версии, но почему-то не померзли теплолюбивые каштаны на Большой Спасской, а дожди из йодистого серебра пролились только на несколько десятков тополей возле школы.

И, наконец , самая дерзкая догадка. Кто-то в этом месте собрался что-то строить, а деревья решил потравить. Соблюсти закон о зеленых насаждениях — столько возни и затрат. Каждое дерево в зоне строительства следует огородить сплошными щитами высотой два метра и сделать вокруг настил из досок толщиной не менее 50 мм. И это не все. Правила предписывают деревья и кустарники пересадить. «Снос зеленых насаждений… допускается в исключительных случаях».

Но и тут не сходится. Ничего исключительного в этих местах строить не собираются.

Живущий неподалеку русский беженец из Сумгаита почему-то вспомнил, как у себя, на знойном юге, решил в обход законов втихаря спилить в собственном дворе чинару. Месяц смунил ручной пилой. Но «неверный» неправильно рассчитал траекторию падения могучего дерева. И аллах покарал преступника. Чинара рухнула на русскую баню, чуть не раздавив тещу-армянку. Через неделю грянули события в Карабахе…

Так что остается неразгаданной причина гибели тополей на Большевистской. Почему они засохли — «Гринпис» их знает».